Непокорная для хулигана
Шрифт:
Интересно, он сильно увидится, если расскажу вслух о своём предположении относительно его ориентации?
– Нет, Анатолий Павлович, не кажется. Простите, – натянуто улыбнулась, стараясь на геюгу даже не смотреть. Рядом шумно вздохнула платиновая девица. Пусть вздыхает, мне и дела до них нет…
– Слушаем крайне внимательно, – куратор отправился выше по рядам. – Надеюсь, вы осознаёте, куда поступили и что ожидают от вас преподаватели и ваши родители?
Подпёрла голову кулаком и перевела взгляд на панорамное окно…
– Программа обучения
С языками у меня никогда не было проблем, я свободно говорила на трёх, почему бы не выучить ещё и четвёртый?
– Блоком, подводящим итог обучения, является написание и публичная защита ВКР по тематике, связанной с актуальными вопросами международных отношений, – произнёс куратор, видимо, желая нас запугать, но это довольно проблематично, когда каждый студент имеет в своём распоряжении команду репетиров.
После вводной лекции нам дали возможность прогуляться по университету, посмотреть на стенде возле кафедры список методичек и получить их, либо скачать файл на сайте факультета. Так же нам любезно намекнули, что неплохо бы сразу записаться на факультативы и зарегистрироваться в базе библиотеки, которая оснащена всем необходимым и в которой мы будем проводить много времени.
Покинула аудиторию и направилась к кофейному автомату, который, к сожалению, обступили. Красавицы, одетые так, словно собрались на недельный показ мод в Милане, что-то увлечённо обсуждали и были явно старше. Курс, может, третий-четвёртый.
Встала позади них, совершенно не желая слушать их пустую болтовню, но кто меня спрашивает вообще?
– Слышала? Говорят, Громов вернулся.
«Громов?..» – мысленно нахмурилась. Такое чувство, что я уже от кого-то слышала эту фамилию.
– Да ладно?!.. И зачем ему возвращаться? Разве он не улетел к отцу в штаты, потому что по его вине пострадала Евсеева?
– Она, вроде, осталась инвалидом, но я слышала, авария случилась не из-за Громова…
Выдохнула сквозь стиснутые зубы и отправилась искать другой автомат. Ненавижу сплетни…
Спустилась по винтовой в европейском стиле полупрозрачной лестнице и налетела на какого-то парня.
– Простите, – пробормотала, ловя слетевший с плеча рюкзак. Чёрт, чуть ноут не крякнула…
– Ты настолько коротколапая, что совершенно не видишь, куда прёшь, будто маленький танк? – раздался насмешливо-ироничный голос, заставив меня резко вкинуть голову.
– Кого ты тут коротколапой… назвал… – недоумённо уставилась на смуглого парня в сером пиджаке, в ужасе узнавая знакомые черты лица…
Ледяной волной окатил гнев. Я хорошо запомнила злые раскосые глаза засранца, который накинулся на Андрея примерно четыре месяца назад. Но больше всего, почти до дрожи, меня бесил тот факт, что брат мне так ничего и не рассказал. Лишь отмахнулся, как от надоедливой мухи.
«Потом… сам виноват…» – он не хотел со мной делиться. Не желал пускать меня в свою жизнь,
Родители разлучили нас семь лет назад, мы виделись два раза в год и созванивались по Скайпу. Андрей никогда не делился тем, кто у него друзья, как отдыхает, есть ли у него девушка. Я знала лишь, что мой брат успешный мотогонщик, победитель каких-то супермото гонок и учится в Национальном Исследовательском университете. Учился. А потом перевёлся в Высшую школу менеджмента при одном престижном ВУЗе.
И то, что гад передо мной знает о моём брате больше меня, что их связывает общее прошлое, воспоминания, которых у меня никогда с братом не будет, раздражало до зубного скрежета.
Но я старалась держаться, прекрасно осознавая свою эгоистичную детскую ревность, на которую не имела права.
– Ты же не преследуешь меня? – уточнила скептически, мигом превращаясь в напряженный сгусток звенящих нервов. Пусть только попробует сунуться в этот наэлектризованный клубок, шарахнет так, что больно будет даже его предкам.
– Тебя? – чувственно очерченные губы наглеца изогнулись в язвительной усмешке. Засранец специально наклонился, демонстрируя разницу в росте. – А ты кто вообще?
… из лёгких вышибло воздух.
Узнал ведь гадёныш, по хитрым, коварным чёрным глазам вижу, что узнал. Специально провоцирует. Наслаждается…
Обворожительно улыбнулась и протянула медовым голосом.
– Простите, я ошиблась. Всего доброго, несчастливого пути. Э-э… то есть, счастливого, – попыталась обогнуть придурка, но едва не взрезалась в другого.
– Гром, ну ты чего тут? Потерялся? – задорно усмехнулся блондин, повиснув у гада на плече.
«Гром? Это Громов, что ли? Не тот ли, про кого девицы у кофейного автомата говорили? А не всё ли равно?»
Мне, конечно, плевать, но какая-то часть меня жаждала знать, что между этим придурком и мои братом произошло? Что их вообще могло связывать?
– Да так… Телепузика встретил, – веселящийся голос Грома заставил остановиться. Глаза застила кровавая пелена.
– Ты кого телепузиком назвал? Убью… – процедила, сжимая ладони в кулаки. Я вообще спокойствием никогда не отличалась. Характер взрывной, папа говорил, что мамин. Может, поэтому он меня и забрал, чтобы хоть что-то напоминало о ней и не так скучно жилось?
Громов приглушённо рассмеялся, будто находит мою злость очень забавной и бросился бежать, не забывая дразнить меня.
– Ну? Убивать будешь или у тебя лапки? – заржал и потерялся в толпе учащихся.
Я что, больная за ним ещё бегать? Вот уж нет.
– Передай другу, чтобы голову у психиатра проверил, – бросила опешившему блондину и направилась по своим делам.
Мысли тревожно копошились, но я никак не могла ухватить нужную. Выходит, этот Громов был знаком с моим братом, потом что-то произошло, возможно, связанное с той девушкой, Евсеевой, и Громов укатил в Америку? А теперь он вернулся и восстановился в универ. В мой, мать его ити, универ!