Непокорная для тирана
Шрифт:
— Сказала, что никакого Кирилла Артемьева я не знаю! Говори, сволочь, во что ты там вляпался! Или проваливай из моей квартиры!
— Ну, помнишь, я курьером устроился, шины да запчасти разные возил, — нехотя вздыхает брат и, подхватив часть пакетов, уходит на кухню.
— Курицу оставь, суп буду делать, — останавливаю его. — Помню, дальше рассказывай.
— Решил уволиться, осточертело работать на этого корейца за три копейки. Тем более мне предложили другую работу. Сдал машину, оставшийся товар, написал заявление. Всё хорошо, распрощались мирно, — продолжает Кирилл и, сев
Трель дверного звонка отвлекает. Брат, замолкнув, резко вскакивает и начинает метаться с грязным ножом в руке.
— Сядь и не мельтеши. Соседи, скорее всего, — хриплю, вытирая об кофту вспотевшие ладони. Температура опять поднялась, похоже.
— Не открывай, — предлагает Кир.
— Не собираюсь, — хмыкаю и вздрагиваю от громкого удара по железной двери. Там не просто по ней бьют, а, похоже, пытаются выломать.
Оставив брата на кухне, на цыпочках иду в прихожую и, подтянувшись, заглядываю в глазок. Те два бандюгана в компании Иры, соседки этажом выше. Вот трепло! Попляшет ещё у меня, все волосёнки пергидрольные вырву.
— Я вызываю полицию! — предупреждаю, выуживая из кармана телефон.
— Прибыла уже, — усмехается один и тычет в глазок корочкой. Меж тем Ирка с чувством выполненного долга быстро сбегает к себе. Чувствует, что смертушка её быстрой будет. — Открывай, малыха, по-хорошему.
— Говорите так, чего нужно? — листаю контакты, не зная, кому позвонить. Нет у меня знакомых, кто мог бы всё бросить и приехать решать бандитские разборки. Хотя нет. Есть. Лучшая подруга и её мужик. Только эта парочка за бугор рожать уехала.
— Ты дверку-то открой, поговорим тет-а-тет, — предлагает тем временем бандит.
Не уйдут ведь. Ещё и дверь сломают. Лучше выслушать. Выбить отсрочку и уже потом решать, что делать дальше. Со вздохом распахиваю дверь и тут же пячусь назад, так как эти двое просто врываются в маленькую прихожую. Зажимают к стене, нависают, запугивая габаритами.
Один сразу же удерживает за руку, а второй идёт проводить обыск квартиры.
— Вы поговорить хотели! — упираюсь кулаками в каменную грудь этого недокачанного бодибилдера.
— Поговорим, малыха, обязательно.
— Нет его тут, — возвращается второй. Я удивлённо перевожу на него взгляд и прикидываю, куда можно в моей кухне спрятаться? Под стол? В форточку выпрыгнуть? Ну, Кирилл. Ну, дурак!
Глава 2
Кристина
— Теперь уйдёте? — спрашиваю, кое-как выбравшись из захвата и отступая в комнату.
— Уйдём, — кивает первый бугай и опять надвигается. —
— Я не знаю, где он, и передать не смогу.
— Что-то я в это не верю, а ты? — усмехается бандит, поглядывая на товарища.
— Я вообще бабам не верю, — хмыкает второй, роняет с банкетки пакет с лекарствами и наступает тяжёлым ботинком, уничтожая все пилюли да ампулы. — Тем более ты нас уже обманула разок.
— Обязательно вести себя как быдло? Мы вроде не в девяностые живём. Говорите, что вам нужно от Кирилла, и уходите! — вздёргиваю подбородок, сжимая с силой телефон в руке.
— Ты смотри, как малыха огрызается, — издевается первый и, опять зажав меня, за шею хватает. — Люблю кусачих баб воспитывать.
— Воспиталку не сломай, — выплёвываю прямо в лицо и, дёрнув головой, отпихиваю от себя.
— Череп, дверку прикрой, — приказывает напарнику и, удобнее обхватив меня за волосы, тянет в комнату.
— Руки убери, урод, — шиплю, стараясь отбиться от бандита.
— Э-ээ, тормози, — останавливает товарища второй. — Нас соседи видели. Оставь её.
Мужчина прислушивается к другу и швыряет со всей силы меня на ковёр. Смотрит с яростным возбуждением, пугает ужасно.
— Иди в машину, — требует второй, удерживая первого за плечо. — А ты передай брату: три дня срок. Не принесет бабки, мы его из-под земли достанем. До суда живым не доберется. И тебя рядом с ним укатаем. Хотя нет. Сначала Лютый хорошенько укатает, — хмыкает, мерзко кивая в сторону друга, и, сплюнув прямо на ковёр, отворачивается.
Они громят то, что попадается им под руку. Разбивают мобильник. Срывают телевизор, висящий на стене. Уничтожают трюмо в коридоре. Втыкают нож прямо в картину. И только потом уходят.
Когда становится очень тихо, из меня будто стержень вырывают. Я обмякаю и, обняв колени, всхлипываю. Мне впервые было ужасно страшно за себя.
— Крис, — зовёт Кирилл, выходя откуда-то. Трусливый гад!
— Убирайся! — ору на него, размазывая слёзы по щекам.
— Они убьют меня, ты же слышала.
— Меня тут только что чуть не изнасиловали! А ты прятался! За свою жизнь трясся! Кто ты после этого?! Сыкло! — отпихиваю его и вскакиваю. — Ненавижу!
Первым делом закрываю на ключ дверь, а после иду на кухню и выключаю газ. Меня всю трясёт, достаю из морозильника открытую бутылку водки и пью прямо из горла. Она ледяная, а у меня горло болит. Плевать.
Алкоголь на голодный и ослабленный желудок быстро согревает и развозит меня. Самое главное — притупляет тот страх, что сковал всё тело. Я возвращаюсь в комнату и, укрывшись одеялом, отключаюсь.
Просыпаюсь поздним вечером от ужасной головной боли. Вся квартира пахнет вкусным куриным супом. Обвожу мутным взглядом комнату, разломанные вещи убраны. Судя по всему, Кирилл прибрался и приготовил ужин. Лучше б денег нашёл и избавил меня от своей персоны.
Самое удивительное — то, что простуда отступила. Горло ещё побаливает, и я хриплю, как курильщик со стажем, но других симптомов нет. Температура нормализовалась, соплей практически нет. Слабость в мышцах, правда, но чувствую себя вполне сносно.