Непокорная
Шрифт:
— Что стряслось, Птичка?
— Не волнуйся, бабуль, со мной все в порядке, — быстро заверила я ее, напутанная тревогой, прозвучавшей в голосе бабушки. — Просто у Афродиты опять было видение, и оно как-то связано с тобой.
— Мне снова грозит опасность?
Я невольно улыбнулась. Когда бабушка говорила обо мне, ее голос срывался от тревоги и беспокойства, а когда речь зашла о ней самой, так сразу заговорила спокойно и решительно. Ни у кого на свете нет такой бабушки! Я ее обожаю.
— Кажется, нет, — ответила я.
— И мне тоже так кажется, — вставила Афродита.
— Афродита говорит, тебе ничего не грозит.
— Ну и замечательно, — беспечно ответила бабушка.
— Еще бы не замечательно! Но, бабуль, мы тут совсем запутались с этим видением. Обычно Афродита получает предупреждение об опасности. А в этот раз она увидела, как ты сидишь на лугу и держишь в руках листок со стихотворением. И ей почему-то понадобилось его записать. — Я умолчала о том, что в трансе Афродита записала стихотворение бабушкиным почерком. Зачем громоздить непонятки и запутывать и без того запутанную ситуацию? — Она записала, но стишок такой странный, что мы ничего не можем понять.
— Прочти его мне, вдруг я что подскажу?
— Мы тоже так подумали и решили тебе позвонить! Значит так…
Не открывая глаз, Афродита сунула мне под нос листок со стихотворением, и я начала читать:
Древний владыка до времени сном околдован, Но, когда раной кровавой будет Земля пронзена, Чары, царицы Тси-Сгили разрушат оковы, Пролитой кровью размоет могилу она.Неожиданно бабушка меня остановила.
— Нужно произносить Т-си С-ги-ли, — она сделала ударение на последнем слове. Голос ее дрожал от напряжения, и говорила бабушка почему-то шепотом.
— Бабуль, что с тобой?
— Продолжай, у-ве-тси-а-ге-я! — совладав с собой, заторопилась она.
Я продолжила с того места, где она меня остановила, решив правильно произнести имя царицы.
Чары царицы Т-си С-ги-ли разрушат оковы, Пролитой кровью размоет могилу она. Будет рукой мертвеца вызван к жизни великий властитель, Солнце затмит он неистовой, жуткой красой. Поступью грозной на трон вознесется правитель, Женщины вновь покорятся власти его роковой. Сладкая песня Каноны будет нам вечно звучать, С сердцем холодным мы будем во имя него убивать.— Великий Дух, защити своих детей! — вскрикнула бабушка.
— Бабушка, ты что? В чем дело? Объясни нам!
— Сперва Т-си С-ги-ли, а теперь еще и Калона… Ах, Птичка, дело плохо. Очень, очень плохо!
Страх передался мне, и меня затрясло.
— Кто такие Т-си С-ги-ли и Калона? И почему все так плохо?
— Она
— Бабушка, не возражаешь, если я включу громкую связь?
— Конечно, Птичка Зои.
Я нажала нужную кнопку и уселась на кровать рядом с Афродитой.
— Готово! Я с Афродитой тебя слушаю!
— Афродита и я или мы с Афродитой тебя слушаем, — машинально поправила бабушка.
Я закатила глаза и подмигнула Афродите.
— Конечно, бабушка, мы с Афродитой.
— Миссис Редберд, вы узнали этот стих?
— Афродита, деточка, называй меня бабушкой! Что касается стихотворения, то оно мне и знакомо, и незнакомо. Сейчас объясню. Я никогда его не читала, но знаю о нем, вернее, слышала легенду, которая веками хранилась в моем народе, передаваясь из поколения в поколение.
— А почему тебя так напугали эта Т-си С-ги-ли и Калона? И кто они такие? — спросила я.
— Ох, Птичка, это черокские демоны. Темные духи, воплощение зла. — Бабушка замолчала, и я услышала в трубке какое-то шуршание. — Зои, прежде чем приступить к рассказу об этих страшных демонах, я должна разжечь курильницу. Подожгу шалфей и лаванду и во время разговора буду разгонять дым голубиным пером. И вам, девочки, следует сделать то же самое!
Я чуть телефон не выронила от удивления.
Нет, я прекрасно знала, что индейцы чероки традиционно использовали окуривание для очищения или защиты от злых духов. Моя бабушка регулярно окуривает и очищает себя и свое жилище, так что я с детства привыкла к этому домашнему ритуалу, поклонения Великому Духу и очищения собственных помыслов. Но поверьте мне на слово — на моей памяти бабушка еще никогда не хваталась за курильницу при упоминании кого-то или чего-то!
— Зои! Это нужно сделать немедленно! — резко прикрикнула бабушка.
ГЛАВА 22
Когда бабушка велит мне что-то сделать, я всегда делаю. Без вопросов.
— Хорошо, сейчас все сделаем. У меня в комнате есть сверток с травами, сейчас принесу. — Я посмотрела на Афродиту, и она, кивнув, махнула рукой в сторону двери.
— Какие у тебя травы? — поинтересовалась бабушка.
— Белый шалфей и лаванда, я их в шкафу с футболками держу.
— Это как раз то, что нужно! Эти травы близки к тебе, но еще не утратили своей магической силы. Беги скорее!
Через минуту я со свертком в руках влетела в комнату Афродиты.
— Я пока нашла вазу под курильницу! — сообщила Афродита и вручила мне прекрасную чашу лавандового цвета, украшенную по ободку лепниной в виде лозы и виноградных гроздьев. Это было настоящее произведение искусства, и я невольно залюбовалась роскошным узором. Перехватив мой взгляд, Афродита небрежно пожала плечами: — Ну да, дорогая. Старинная.
Я покачала головой.
— Бабушка, чаша у нас есть!
— А перо? Лучше всего какой-нибудь миролюбивой птицы, вроде голубя, или же птицы защитника — орла или сокола.
— Перьев у меня нет, — вздохнула я, вопросительно покосившись на Афродиту.
— У меня тоже.
— Ну ничего, обойдемся и так! Ты готова, Птичка?
Я подожгла плотно скрученный пучок сухих трав, подождала, пока огонь как следует разгорится, задула пламя, бросила курящиеся травы в лиловую чашу и поставила ее между собой и Афродитой.