Неполадки в русском доме

Кара-Мурза Сергей Георгиевич

Затем сама Инквизиция, изучив материалы, в начале XVI века постановила, что «ведьм и демонов не существует» — и казни прекратились. Тогда же Инквизиция постановила, что индейцы имеют душу и являются полноценными людьми — и это положило начало возникновению новых наций в Латинской Америке. Это были очень непростые решения, к которым другие страны Запада, не имевшие Инквизиции, пришли на два века позже. Глубокие размышления над насилием привели к идее священного права неприкосновенности тела индивида, а затем и других прав личности. И это — не пустой звук.

На заре капитализма Запад проявил в эксплуатации рабочих поразительную

жестокость — но он же породил целый веер социалистических утопий, а потом и марксизм. С огромным трудом изживает протестантский Запад свой глубинный расизм — но ведь изживает, во всяком случае в стереотипах обыденного поведения. При этом все время идет поиск и анализ скрытых, подсознательных видов расизма, которые принимают порой причудливые формы. Этот поиск и говорит, что наряду с тупым, самодовольным Западом в его сердцевине бьется живая и страдающая мысль. Это — противоречие, но противоречие развития, а не регресса.

Конечно, Запад ограбил колонии, а сегодня высасывает соки из «третьего мира». Но считать это признаком из ряда вон выходящего злодейства вряд ли правильно. Все общества, признающие эксплуатацию и угнетение, были не прочь пограбить — если было что грабить и не было лень пошевелиться. Наше дворянство проматывало в Париже деньги, которые их бурмистры вышибали из полуголодных крестьян — намного ли это лучше, чем обирать чужие народы?

Но, главное, Запад имеет одно смягчающее обстоятельство: награбленные деньги он употребил удивительно рачительно. Я, бродя по западным городам и университетам, часто думаю: все это построено на награбленные деньги. А потом приходит мысль: доведись нам хапнуть такой куш — как бы мы его употребили? И думаю, что все бы утекло сквозь пальцы. Кутнули бы так, что запомнилось бы в веках, да и всех ограбленных бы напоили, а потом бы с ними обнявшись пели песни. Это, конечно, лучше, чем университеты везде понатыкать и очкариков расплодить, но не намного лучше. Не настолько, чтобы нам гордиться, а Запад с грязью смешивать.

Пожалуй, главное, хотя понятное лишь шибко грамотным, обвинение в адрес Запада — это то, что он изобрел промышленную цивилизацию. За это даже Россию в один мешок с Западом засунули за то, что в советское время она провела ускоренную индустриализацию. И.Р. Шафаревич называет это «два пути к одному обрыву».

Можно, конечно, упрекнуть Запад — зачем было торопиться? Пожили бы еще пару веков без электричества да без паровоза. Но ведь два века проблемы не решают. Виноват не Запад, а тот питекантроп, что из камня и палки сделал себе топор. А дальше пошло и пошло. Чуть раньше, чуть позже, но пришли бы к тому же. Только, может быть, «с китайской спецификой». Ну, тогда бы учили не Гегеля, а Конфуция, а водку бы пили подогретую. Теперь поздно об этом горевать.

Фантазировать о том, куда бы пошла история, не отпади Запад от Православия да не посмотри Галилей в телескоп — увлекательно, но бесполезно. Как бесполезно нашим придуркам-западникам проклинать Александра Невского за то, что побратался с татарами и утопил в озере тевтонов. Сегодня и мы, и Запад, такие, какие есть. Стать Западом мы не хотим и не можем (да и он, откровенно говоря, этого не жаждет). Обратить Запад в нашу веру — об этом и речи нет, да и нам не надо (куда же тогда в случае чего убегать — в Корею, что ли?).

Наши патриотические авторитеты из сферы культуры нередко упрекают молодежь за то, что она

соблазняется западной поп-музыкой, чуждыми ритмами и бесовскими звуками замутняет родник и т. д. Мы авторитетам, конечно, киваем, но не вполне они правы. Я думаю, западная поп-музыка оболванивает сильно — но только англоязычную молодежь. А для нашей молодежи, слов не понимающей, эти песни — лишь странные, чарующие звуки, полные страсти. Образы, которые этой музыкой порождаются, возникают в нашем воображении, мы их сами домысливаем, из подручного русского материала. Эта музыка для нас — шаманство, а вовсе не попса, как для американского тинейджера. Это для нас — явление духовное, хотя и слегка еретическое. Но ведь в трудное время и не выжить ортодоксу — веру сохраняет в такое время лишь тот, кто слегка впадает в ересь. Православные мыслители начала века, которые и «протащили» православие через кризис, — разве не были чуть-чуть еретиками?

Да и вспомним прошлые войны. Один из источников силы России был как раз в том, что она не измельчалась до цивилизационной ненависти к Западу. Русские били французов, но Францию не возненавидели и не стали бы, как Наполеон, отбивать нос у сфинкса и взрывать Кремль. О немцах Сталин специально сказал: гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается — и это была сила, а не слабость. Вьетнамцы, которые многому у нас научились, провели блестящую войну и с французами, и с американцами, сознательно не допуская антизападнических настроений. Напротив, по данным арабских ученых, именно спецслужбы США и Израиля стимулируют т. н. «фундаменталистов» на крайние антизападные слова и дела — это лучший способ расколоть и ослабить арабов.

Так что разумная задача для нас — не отбрасывать западную пищу, не копить ненависть к Западу и не проклинать его, молодежи и курам на смех, а узнать его именно таким, каков он есть. И, узнав, отвести от нашего горла и наших карманов его загребущие руки. Но сделать это умело — так, чтобы при этом можно было ужиться и учиться у Запада всему, что есть у него полезного и приятного. А этого у него много, и будет еще больше.

А жить, конечно, хорошо только в России. Даже если живешь плохо.

Август 2000г.

Несовместимость с жизнью

Мы уже восемь лет наблюдаем странное явление: в России возник режим, не обладающий авторитетом и уважением ни в какой социальной группе, но он устойчив. Ельцинизм — режим, не обладающий легитимностью в смысле уверенности граждан в том, что установленный порядок непреложен как выражение высших ценностей, он разлагает все вокруг, сеет порок и гибель, явно ведет общество и страну к катастрофе, но не обнаруживает признаков собственной гибели. Как раковая опухоль, пожирающая организм. Режим не падает — что бы там не говорили вожди оппозиции, исходя из теории и здравого смысла.

То, что режим Ельцина не обладает благодатью и не заслужил ничьего уважения, факт очевидный. Достаточно послушать его же телевидение и почитать его же прессу: все сферы жизни общества на грани гибели именно в результате действий режима. Пресса Запада, который из циничных соображений поддерживает режим Ельцина, исполнена к нему презрения. О легитимности такого режима не может идти и речи — его презирают и ненавидят даже те немногие, кто шкурно с ним связаны и будут защищать его до последнего.