Непорочная
Шрифт:
Адриан опустил окно и набрал цифры.
— Девять, двадцать два, семьдесят? — переспросил он с усмешкой. — Ваш день рождения?
— Какое это имеет значение? — Фейт скрестила на груди руки. — Поверните налево. Третий ряд, сразу за выездными воротами.
Адриан взглянул в зеркало заднего обзора.
— Видите этот пикап? Он въехал сразу за нами. До того как ворота закрылись.
— Наверное, забыл свой номер, — ответила Фейт. — Удачи ему на выезде. Если он снова не проедет за нами, то застрянет. Для выезда
Забыв о пикапе, Адриан попытался сосредоточиться на поисках нужного бокса. Однако сделать это было не так просто — ведь рядом с ним сидела очаровательная женщина. Она надела его фланелевую рубашку, и ворот оказался так велик ей, что верхняя пуговица приходилась на верх ее груди. Причем она даже не застегнула эту проклятую пуговицу! И не надела бюстгальтер — он видел, как она спрятала его в сумку вместе с помятой блузкой. К тому же рубашка была длиннее юбки, и казалось, что на ней нет ничего, кроме этой рубашки. В таком наряде любая другая женщина выглядела бы неряхой, но Фейт со своими золотистыми волосами, спадавшими на плечи, походила на красавицу с обложки «Плейбоя».
— Вот здесь, — сказала она, потянувшись к сумочке, стоявшей на полу; при этом рубашка распахнулась, и теперь уже ничто не мешало Адриану любоваться округлостями ее грудей. — Где же у меня ключ?..
Пикап прогромыхал мимо, потом дал задний ход и вернулся к выезду. Фейт рылась в своей сумке в поисках ключа, а Адриан, вцепившись в рулевое колесо, заставлял себя смотреть на дверь бокса, а не на обнаженную грудь своей спутницы. «Забудь о ней, — говорил он себе. — Ведь через час она уедет, а тебе надо жить дальше… «
— Вот он. — Фейт показала маленький ключ на связке.
Выбравшись из машины, она направилась к боксу. Адриан с облегчением вздохнул и последовал за ней. Фейт без труда открыла замок, и они вместе подняли тяжелую дверь. Переступив порог, Адриан осмотрелся. Все коробки были аккуратно уложены и даже подписаны. «Какая педантичность… — Он покосился на свою спутницу. — Она наверняка была бы прекрасным секретарем».
— В этих в основном книги. — Фейт указала на коробки поменьше. — Не могу выбрасывать книги, но дома мне их некуда ставить.
— Хорошо, давайте пока не будем их трогать. — Закатав рукава рубашки, Адриан начал сдвигать в один ряд самые тяжелые коробки.
Фейт пробралась мимо него, чтобы отодрать скотч с верхней коробки в дальнем углу.
— Тут должны быть сувениры, ежегодники, открытки и прочее в том же роде.
Вытащив из кармана складной нож, Адриан принялся разрезать коробки одну за другой — чтобы Фейт не при шлось ломать ногти. О… как ему хотелось минувшей ночью, чтобы эти коготки впивались в его спину…
«Забудь, не думай об этом! « — одернул он себя.
Они перебирали всевозможные бумаги, папки, сувениры и памятные подарки — для всего этого теперь не находилось
— Смотрите! — воскликнула она.
Адриан утер пот со лба — в боксе было ужасно жарко и душно — и, с трудом выпрямившись, посмотрел на Фейт. «Интересно, какое сокровище эта женщина откопала на сей раз, — подумал он. — Ведь она уже заполнила почти всю машину старыми фотографиями и книгами… «
Фейт вытащила из коробки куски ваты, затем — какой-то продолговатый предмет. В полумраке бокса Адриан не сразу разглядел, что именно она держала в руках.
— Надо отдать Тони должное, он умел делать подарки, — с улыбкой проговорила Фейт. — Никогда не видела ничего, столь же прекрасного…
Переступив через коробки, она пробралась поближе к двери — и Адриан замер, ошеломленный. Он узнал свою вазу. Фейт поднесла ее к свету — и ваза словно вспыхнула; серебристо-зеленая, с почти прозрачным зубчатым горлышком, она искрилась, сверкала, ослепляла…
Да, это была она, его ваза. Ваза, омытая кровавым потом. Он целый год, экспериментируя ночами, искал для нее идеальную глазурь и пробовал различные глины, пытаясь найти точную пропорцию алебастра и каолина. В конце концов ему удалось создать прекрасную вещь — во всяком случае, он гордился этой вазой. Но в результате продал ее Тони за гроши, когда срочно понадобились наличные для оплаты последнего семестра Белинды. Тони тогда сказал, что его жена «обожает керамику».
— Заверните ее как следует, если хотите забрать с собой. — Адриан отвернулся и направился в дальний угол бокса, чтобы открыть очередную коробку.
Черт побери, он еще мальчишкой знал, что не сможет — зарабатывать на жизнь своим художественным талантом. Значит, следовало шевелить мозгами. Но сейчас у него это не очень-то хорошо получалось, если он все еще искал этот проклятый ключ.
Нет, все-таки нужно искать… Он не сможет явиться домой неудачником.
Фейт со вздохом присела на одну из коробок. Было очевидно, что она уже не надеялась найти ключ.
— Мне очень хотелось бы познакомиться с этим мастером, — проговорила она, кивнув на вазу, которую по-прежнему держала в руках. — К сожалению, большинство гончаров предпочитают керамику попроще. Такую красоту, как этот фарфор, я видела только в Европе.
Адриан молча пожал плечами. Он мог бы сказать ей, что невыгодно делать такие вещи, как эта, что американцы не станут платить за произведение искусства подлинную цену. Но ведь Фейт и сама все знала… К тому же у него больше не было намерения тратить время на подобные глупости. Так какой же смысл говорить об этом?
Фейт заглянула в вазу и нахмурилась, обнаружив в ней обрывок упаковки. Перевернув вазу вверх дном, она встряхнула ее и, запустив в горлышко пальцы, попыталась вытащить бумагу, но не дотянулась до нее.