Непорочное зачатие. Сборник рассказов
Шрифт:
– Пожалуй да.
Я приподнялся на руках.
– Ты куда?
– На всякий случай. Все-таки…
– Я это чувствую.
Тело Ирины вздрогнуло.
– Но не надо из меня выходить.
– Не надо?
– Нет.
– Какой у тебя день?
Она посмотрела в потолок, словно там был напечатан календарь.
Очень темные глаза были влажными, как у девы Марии на «Сикстинской мадонне».
– Кажется, двадцать пятый.
– Так
Ответственность за женщину, предоставившую свое тело, не покидала меня никогда.
– Двадцать пятый, точно. Кончай в меня, не ошибешься.
– Спасибо, Ира.
Я снова уткнулся лицом в ее подмышку – недавно бритую, но уже слегка отросшую, приятно покалывающую нос.
Несомненно, жена была права, устраивая этот «своп», освежающий и дарящий новую жизнь.
– Еще немного потерпи.
Мне не хотелось получать удовольствие слишком быстро.
– С чего ты взял, что я тебя терплю?
Ее тело было частью моего.
– Саша, наслаждайся, сколько хочешь, мне приятно.
– Я хотел бы до вечера, но…
– За соски меня возьми, пожалуйста.
Протолкнув вслепую руки между нашими слипшимися телами я все-таки успел выполнить ее просьбу.
– Спасибо, Ирина, – сказал я, переведя дух.
– Пожалуйста.
Она светло улыбнулась.
– И тебе спасибо, Саша.
– За что?
– У тебя сперма живая!
Держа меня за обе щеки, она поцеловала глубоко, как никогда.
Хотя, возможно, так бывало всегда, просто наши свидания обычно приходились на опасные дни, и пузыристая лужица на ее животе не опускала меня в бездну ощущений, какая звенела сейчас.
– Почему?
– Потому, что она несет жизнь.
Я расслабился, только сейчас поняв, что все еще напряжен последействием момента – между нами стало горячо.
– Разве женщина может ее чувствовать?
– Я могу.
Ирина сжалась, не давая мне выскользнуть.
– Ир, мне хорошо с тобой.
Несколько последующих поцелуев дополнили мои слова.
– Так хорошо и так спокойно и я ни о чем не думаю вообще.
– Я тоже ни о чем не думаю, Саша.
Я опять опустился, ткнулся носом в ее шею.
В самом деле, с этой женщиной мне было почти так же хорошо, как с женой в первые годы.
Не потому, что Ирина была моложе на десять лет – свежее тело жены до сих пор могло с ней соперничать. И не из-за новизны, тоже сомнительной, поскольку в трюках моя супруга была неисчерпаема.
Просто в семейной постели я сейчас думал бы о новых кроссовках, которые требуются сыну, а с Ириной не думал ни о чем кроме того, что наши тела
– Мне просто хорошо.
– Мне тоже.
Я почувствовал, как Ирина гладит меня по спине.
– Хочешь, сегодня надену чулки?
– Для меня?
– Для тебя.
– Черные?
– Черные.
– С силиконом или на поясе?
– С силиконом, но на поясе, потом отстегну и останутся на резинках.
– Хочу.
Приподнявшись, я несколько раз поцеловал ее в губы.
– Хочу, хочу, хочу.
Ирина молча улыбалась.
– Но можно еще немного полежу на тебе?
– Можно и не немного.
– Ты не устала?
– Ничуть.
– Тебе не тяжело?
– Нет. Ты очень легкий. Тебя надо откармливать.
Ирина засмеялась.
– И ты начнешь сегодня с лукового супа на сыре и муке?
– Начну.
Встав на локти, я взял Ирину за грудь.
– Хочешь еще раз сразу, или сначала выпьем кофе?
– Хочу. Но, если честно, еще не знаю, смогу ли. Надо подумать.
– Пока думаешь, дай мне, пожалуйста, телефон с тумбочки. Сможешь дотянуться?
– Смогу. Кому будешь звонить?
– Сергею. Когда я вчера вынимала твои рубашки, на стиральной машине замигал замок, надо вызывать мастера, а номер знает только он.
Я мгновенно вспомнил, что у меня тоже есть известный мастер, но об этом не сказал, подумав, что жена была права во всем.
* * *
– Я так люблю Ирку…
Сергей Колманович разлил водку по рюмкам.
– Я тоже люблю Риту.
– Мы все любим друг друга.
– И это хорошо, Саня, разве нет?
– Очень хорошо, Серега.
Чокнувшись, мы выпили.
И потянулись серебряными ложками к чашкам чешского фарфора.
Там дымился суп.
Густой, аппетитный, посыпанный перцем поверх золотистых кусочков хорошо прожаренного лука и разводов расплавленного сыра.
Наши жены священнодействовали над ним полдня.
Рита записывала каждый шаг, пробовала на вкус каждую стадию.
Я знал, что она теперь будет готовить это для меня.
Сейчас женщины уехали по магазинам, сын ушел к приятелю в соседний подъезд, а мы с Сергеем счастливо сидели за столом, пили водку, закусывали королевским супом и блаженствовали, как два бухарских эмира.
Причину своего блаженства я знал; классический французский суп в исполнении наших жен был выше всех похвал.
Но почему так искрился счастьем Колманович, которого этим супом кормили регулярно, я понять не мог.