Непослушная невеста
Шрифт:
– Еще пива, любезный! – Питер О'Рурк подтолкнул свой стакан по стойке, хотя в карманах у него было пусто. – Поставь его мне в счет, – величественно добавил он.
Старик Макгрудер поднял косматую темную бровь и, скептически осмотрев щеголя, сидевшего за стойкой, проворчал:
– В кредит не отпускаем.
Питер пожал плечами и одарил бармена отработанной покровительственной улыбкой:
– Может, мне развлечь твоих клиентов несколькими строчками из «Гамлета»? А можно из «Ромео и Джульетты». Или ты предпочтешь поэзию?
– Вообразил себя актером, да? – Макгрудер на минуту прекратил полировать
О'Рурк поднял взгляд и едва успел уклониться от прямого удара огромного кулака по своему изящному подбородку с ямочкой, однако следующий удар попал ему прямо в солнечное сплетение.
– О Боже! – прохрипел Питер и вцепился в край стойки, но не смог удержаться и сполз на пол.
Очередной удар отправил его в пропасть – такую же темную, как шахта, на дно которой срывается клеть. Где-то в уголке меркнущего подсознания еще успела появиться досада из-за того, что его падение лишено той грации, которую он обычно демонстрировал в своих самых удачно сыгранных сценах смерти, а потом Питер почувствовал, как его обмякшее тело поднимают с пола. Господи, как это было унизительно: он терпеть не мог неудачных представлений, особенно перед столь малоразвитыми зрителями.
В следующее мгновение вышибала выбросил его за дверь, и Питер, проскользнув под коновязью, приземлился на кучу конского навоза между двумя бесчувственными шахтерами. Взгляд его устремился в ярко-голубое небо, и он моментально оценил всю мелодраматичность своего неловкого положения. Господи, в какой чертов свинарник он превратил свою жизнь!
Несмотря на ужасную головную боль, Питер стал хохотать словно сумасшедший, а потом, за неимением ничего лучшего, гордость и надежда О'Рурков благополучно лишился чувств.
От предвкушения победы у Кэтрин на губах заиграла улыбка; ее ноздри изящно раздувались, словно в пылу битвы. Она бросила вызов, нисколько не сомневаясь в том, что отец ни за что не станет доводить ее до крайности.
– Я говорю совершенно серьезно! – почти выкрикнула она.
Фыркая, словно разозлившийся бык, Хоумер Макгиллакатти от души выругался. Итак, его дочь хочет играть без правил? Ну что ж, ему ни разу в жизни не случалось отступать перед вызовом, и будь он проклят, если пойдет на попятную перед столь нелепым предложением! Стоит этой гордячке дать волю, и она тут же возьмет придурка вроде Стоукса под каблук, а потом произведет на свет дюжину низкокачественных внуков, не годящихся в наследники. Ну нет, он на это не пойдет!
– Итак, ты настаиваешь на своих словах? – Он решил дать дочери последний шанс.
Кэтрин вызывающе вскинула голову:
– Безусловно, да. Жду не дождусь, милый отец, когда смогу встретиться с мужчиной моих грез.
– Что ж, так оно и будет, и уверяю, тебе не придется ждать долго.
Глава 2
Тот, кто сказал, что дуракам закон не писан, был, по всей видимости, очень близко знаком с семейством Макгиллакатти.
Крепко ухватив дочь за руку, Хоумер бесцеремонно потащил ее из гостиной, заставив споткнуться о половик у двери и о керамического мопса, который должен был мешать двери распахиваться слишком широко.
– Постойте, отец! –
Хоумер замедлил движение: он готов был пойти навстречу дочери в ту же минуту, как она проявит признаки покорности. В финансовом отношении он вложил в эту девицу целое состояние и даже в плане чувств – намного больше, чем могли заподозрить она и ее маменька.
– Ну так как, Кейт?
– Не трогайте меня! – Кэтрин хотя и с трудом, но все же смогла принять более достойную позу. Выпрямившись, она презрительно посмотрела на отца: – Право же, кем бы ни оказался мой будущий муж, он скорее женится, если я буду выглядеть прилично.
– Ах ты, упрямая, зловредная…
– …бесполезная женщина, – докончила Кэтрин. – Но зачем вы кружите мне голову лестью, если я слишком глупа для этого? – Она взялась за ручку и резко распахнула дверь. – Итак, чего мы ждем? Кажется, вы очень спешили выдать меня замуж?
– Кэти…
Увы, Кэтрин совершенно не заметила скрытой боли, которая прозвучала в голосе отца. Впрочем, у нее все равно не оставалось выхода: она вынуждена была или идти дальше, или поступиться своей гордостью. Позади нее на полу гостиной лежала в глубоком обмороке Мэдлин, но ни отец, ни дочь даже не взглянули на нее: стоило ли в такой судьбоносный момент беспокоиться о подобном пустяке!
Хоумер Макгиллакатти с такой силой захлопнул за собой парадную дверь, что чуть не расколотил толстые окошки из цветного стекла. За всю свою жизнь он не испытывал большего раздражения: непокорность дочери оказалась для него слишком сильным ударом.
– Хорошо же, дочь, раз ты настаиваешь…
У его ног закрутился пыльный вихрь, заставив его быстро заморгать, чтобы видеть яснее; схватив дочь за руку, Хоумер стремительно зашагал к деловому району города.
– Конечно, вы понимаете, что это вам так не сойдет!.. – уже не столь уверенно пробормотала Кэтрин: ей приходилось бежать, чтобы приноровиться к широким шагам отца.
– Тебе тоже, Кейт. – Хоумер несся вперед, словно слетевший с тормозов паровоз, разогнавшийся до опасной скорости.
– Мне всегда казалось, что вы любите получать прибыль с вложенных денег! – Кэтрин попыталась пойти на попятный, но, споткнувшись, проехалась по земле на каблуках и чуть не упала.
Хоумер с силой дернул ее за руку, и Кейт пришлось ускорить шаги. Теперь она летела за отцом, словно утка, исполняющая брачный танец на поверхности озера.
– Прибыль – да. – Хоумер был неумолим. – Я намерен заиметь кого-то, кому можно было бы доверять, – мрачно сказал он.
Внезапно Хоумер свернул, пытаясь не столкнуться с быстро катившейся повозкой, а затем втащил дочь на деревянный тротуар перед аптекой «Первопроходец», где они остановились, чтобы отдышаться.
Кэтрин повернулась и бросила взгляд вдоль улицы: с этого места она отлично видела несколько баров и возможных женихов, лежавших в пьяном оцепенении на тротуаре перед ними. Внезапно по ее спине пробежал холодок.
Заметив состояние дочери, Хоумер засмеялся.
– Если хочешь, Кейт, мы можем пойти домой, после я познакомлю тебя с парой славных парней, которые на меня работают.