Непослушная невеста
Шрифт:
– Ограбил банк? – Питер был совершенно сбит с толку. Кэтрин серьезно кивнула:
– Нам надо обязательно все это вернуть, пока никто не заметил, что деньги пропали… Надеюсь, поверенный отца нам поможет – у него масса полезных знакомств. А потом будем ждать и надеяться на лучшее.
Неожиданно Питер усмехнулся:
– Мы? Скорее, это я должен надеяться на лучшее. Скажи, а ты станешь ждать меня, если я попаду в тюрьму?
– И ты еще сомневаешься! – Кэтрин вздрогнула при мысли о том, что, возможно, ей придется на долгие годы расстаться с этим необычайно обаятельным глупцом. – Ах,
Услышав столь неожиданное признание, Питер невольно закашлялся, чтобы не рассмеяться.
– Ты, кажется, простудился! – встревоженно воскликнула Кейт.
– Ну что ты, я совершенно здоров. – С трудом отдышавшись, Питер расправил плечи. Однако он не стал возражать, когда Кейт, проведя по его лбу изящными пальчиками, начала стаскивать с него куртку и рубашку.
– Если мы хотим сбежать на рассвете, тебе нужно отдохнуть, – заявила она и, раздев Питера до пояса, усадила его на кровать. – Давай я помогу тебе снять сапоги, милый.
– Нет-нет, я ничуть не устал! – Он попытался привлечь ее к себе.
– Не надо меня обманывать – ограбление банка наверняка забирает немало сил. – Кэтрин стащила с него сапоги и взялась за застежку брюк. – Обещай, что больше никогда не станешь делать ничего подобного!
– Обещаю.
– Ох, Питер! – Кейт полузакрыла глаза в мечтательном томлении и тряхнула головой, отчего грива золотисто-рыжих волос рассыпалась по ее плечам. – Может, у нас больше не будет другой такой ночи, – прошептала она печально.
Скрывая улыбку, Питер притянул ее к себе.
– Тогда давай постараемся, чтобы эта ночь нам запомнилась навсегда.
Глава 26
За окном завывал ветер, сотрясая стекла, а в номере отеля время словно остановилось.
– Почитай мне стихи, Питер! – неожиданно прошептала Кейт.
– «О нет, любовь моя! Словами не выразить мне глубину чувств. – Питер мечтательно улыбнулся. – Джульетта, солнце ты, а я же – месяц ясный».
– Еще!
Словно пушистый котенок, задумавший понежиться у жаркого камина, Мэри Кейт свернулась на сильной груди мужа; они долго не размыкали нежных объятий, едва решаясь дышать, медленно осознавая простую истину: с самого начала это было их судьбой, неизбежным завершением скитаний блудного сына. Питера, и осуществлением самых беспокойных желаний Кэтрин.
«Здесь мое место», – стучало сердце Питера у теплой груди Кэтрин, и тихий вздох отвечал ему: «Я твоя, Питер, отныне и навеки».
В полуночный час, пробужденный к действительности воем ветра в трубе, Питер приподнял голову и залюбовался тем, как горящие угли отражаются в рыжих волосах жены. Кейт лежала в его объятиях, чуть задыхаясь, с остановившимися от желания глазами и губами, чуть припухшими от его поцелуев.
– Мы целуемся уже несколько часов! – прошептал Питер, только теперь заметив всю странность своего поведения. Почему-то он никак не мог насытиться простым наслаждением, которое получал от ее губ.
– Раздень меня, Питер, пожалуйста, – прошептала Кэтрин. – Я не хочу, чтобы между нами оставалась хоть какая-то преграда! Я хочу, чтобы ты целовал меня всю, чтобы
В тот же миг руки Питера лихорадочно начали двигаться по ее шелковистому телу, осторожно скользя по гладким тонким чулкам, схваченным подвязками у колен. Подняв стройную ногу жены, Питер поцеловал нежную ямочку под коленом, потом лизнул слабый след, оставшийся на коже после того, как он сдвинул чулки.
По телу Кейт побежала сладкая дрожь, и она тихо засмеялась:
– Прекрати, Питер, а то я сейчас умру!
Однако Питер не обращал внимания на ее взволнованные протесты: он прижался губами к мягкому треугольнику между ног, вызвав у Кейт такое острое чувство наслаждения, что она испытала оргазм, вскрикивая и извиваясь под его ласками.
– Я люблю каждый дюйм твоего тела, Кэти О'Рурк!
– А я твоего!
Решив, что эту отчаянную игру должны вести двое, Кейт страстно потерлась о его тело, затем протянула руку и ухватилась за мужественный жезл, воздвигшийся над нею.
– Это мое! – провозгласила она с торжествующей улыбкой, после чего скользнула по кровати ближе к нему. – Мой! – повторила она, беря набухший член в рот.
– О, Кейт!
Эротические фантазии вихрем ворвались в мысли Питера, его тело налилось страстью, и он содрогнулся, ощутив, как Кэтрин сжимает его пульсирующее копье. Он запустил руки в огненные пряди ее волос, чувствуя, как интимные ласки ее губ и языка ввергают его в водоворот мучительно-пьянящей страсти.
Поспешно рванув тонкое кружево, так что на секунду они оба оказались под полупрозрачным пологом, Питер не стал высвобождаться из-под легкого покрывала, а зарылся лицом в шелковистую кожу, ласково щекоча языком пупок. Он прикусывал и целовал Кейт, наслаждаясь ее поразительной женственностью, жадно вдыхая острый аромат ее страсти.
– Ты такая… чудесная, – прошептал он с жаром искреннего благоговения.
Кэтрин вдруг показалось, что его руки одновременно находятся всюду. Его губы, пальцы и волосы восхваляли ее тело в открытом поклонении.
Еще никогда Кейт не испытывала такого наслаждения. Она медленно открывалась ему: ее тело распахивалось, словно лепестки цветка, приглашая в самый центр ее существа.
Питер выгнулся над ней царственным львом, демонстрируя свою власть с мягкой решительностью, которая возбуждала гораздо сильнее, чем сила. Одним мощным движением он овладел ею, наполнив ее целиком. В это мгновение Кейт поняла, что нет на всем свете такой силы, которая смогла бы их разлучить. Она ощутила их соединение так мощно, что мгновенно погрузилась в экстаз.
Неожиданные судороги острого наслаждения побежали по ее телу, неукротимые и жарко-сладкие, и потом внутри все сжалось, затягивая Питера глубже и глубже. Они дразнили опасность, наслаждались ею; волны страсти пульсировали между ними наперекор рассудку.
Наконец мощная волна прокатилась по телу Кейт. Она вскрикнула от острого наслаждения; и тут же Питер рухнул на нее в финальных судорогах экстаза.
Словно находясь на приближающейся к Земле огромной комете, оставляющей после себя длинный огненный шлейф, они медленно спускались с небес, радуясь и немного пугаясь своего открытия.