Неправда. Разум над душой
Шрифт:
Несколько мгновений я выдержала его взгляд, а после закатила глаза.
– Закрой свои зеркалки.
– А что не так?
– Все не так!
– разве не очевидно? Я тут и так извожусь, еще и оно на меня смотрит неотрывно.
– Каким образом я здесь оказалась?
– я обвела взглядом комнату и закончила свой осмотр на коротких волосах хозяина помещения.
Уточнять о том, как я оказалась в этой кровати, не было смысла. Если он более-менее дружит с головой, то разложит мне все по полочкам.
– Я решил заняться благотворительностью, -
– Зря, наверное.
– Нормально объяснишь?
– я испытывающе уставилась на разлегшегося Федора.
– Бомжа подобрал. Прямо с подоконника на лестничной площадке. Угадай, кто в этой истории бомж?
Я дернула носом и отвернулась, уперев свой взгляд в окно. И в этот момент картина за стеклом показалась мне такой знакомой, словно я испытала де-жа-вю. Не сильно доверяя своему восприятию, я медленно подошла к двери, выходящей на балкон, и под настороженным взглядом Раневского без каких-либо вопросов шагнула вперед.
– Эй, ты че там?
– мгновенно среагировал хозяин жилплощади.
Но на его оклики мне сейчас было глубоко и сильно... в общем, не до них.
Я оглядывала двор и пространство раскинутого внизу города. Дикая догадка пронзила мозг.
– Раневский, - позвала я парня.
– Где ты, говоришь, нашел меня?
– Я тебя не искал, - резко бросили мне.
– Валялась на окне на лестничной площадке.
На окне. На лестничной площадке.
Я вышла из квартиры Марата и поднялась на пролет, чтоб подышать свежим воздухом. Я помню, как садилась на подоконник, как всматривалась в деревья, раскинувшие внизу свою зеленую листву и... Больше ничего.
– Какой это этаж?
– Что?
– непонятное кряхтение звучало за моей спиной.
Я обернулась на звук, оторвавшись от знакомого вида.
– Какой этаж?
Раневский уже сидел и прикладывал к глазам ладонь тыльной стороной.
– Шестой.
– Шестой, - выдохнула я и покачала головой.
– Шестой...
– Моя голова, - донесся до моих ушей глухой стон, пока Федор поднимался с постели.
Он встал на ноги слегка покачиваясь, словно шатающийся от ветра тростник, все так же не отлепляя от лица рук. Рубашка была ужасно помятой, ремень болтался на бедрах, а на полу валялись знакомые синие туфли. Я перевела взгляд на свое платье и нахмурилась - наверное, и сама выгляжу не лучше.
Раневский немного развел пальцы, сделав щелочки, сквозь которые можно видеть.
– Кофе бушь?
Я пожала плечами, мысленно удивившись его вопросу.
Он перекривил мое движение, явно утрируя мимику, и свел пальцы в козырек, прикрываясь от слишком яркого света.
– Заодно расскажешь, какого монаха ты здесь забыла, - произнес парень утвердительно хриплым ото сна голосом, постоял еще некоторое время, смотря на меня из-под ладони, а после, ни слова больше не говоря, вышел из спальни.
****
Она притащилась на кухню спустя минуту с задумчивым и растерянным видом и, даже не спросив, уселась
– Сахара?
– я приподнял одну бровь, выражая и удивление ее свободным поведением, и собственно вопрос.
– Две, - Люда показала на пальцах, не взглянув в эту сторону.
Я вяло затарахтел посудой на кухне, периодически широко открывая глаза, чтобы они не закрылись окончательно, и через несколько минут поставил на стойку две большие чашки с ароматным напитком. В моей содержимое было явно покрепче, взглянуть хотя бы на этот черный цвет, а во второй - слаще. Я с сахаром вообще ничего не пью. Да и сладкое не люблю, это уже с детства.
Все мои бывшие, которых было (слава Богу) не так много, время от времени называли меня извергом, потому что я если и покупал им сладости, то это были либо шоколадки - экстра черные, с максимальным содержанием какао, либо сухофрукты. Но кто из девушек действительно любит чернослив, курагу или изюм? Вот именно.
– Значит, ты меня подобрал, - она потянулась за чашкой и аккуратно протащила ее к себе через всю столешницу.
Не то чтобы я... Нет, хрен там. Я поражаюсь, тупо поражаюсь с ее наглости и непринужденности. Но, честное слово, сил на то, чтобы съязвить по этому поводу, еще не было. Значит, буду терпеть. Пока что.
– Чего так холодно-то?
– девушка внезапно нахмурилась, поежилась и слегка прикоснулась ладонями к чашке с кипятком.
– Кондиционер, - кивнул я на штуковину возле окна и уселся на высоком табурете наискось от Лопуха.
– Собственно, к чему все это... Я так понимаю, ждала ты на том подоконнике не меня.
– Упаси Боже!
– она скорчила смешную рожицу и попыталась отпить, но высокая температура даже не дала ей прикоснуться губами к чашке.
Девушка отставила напиток, грустно на него посмотрела и вздохнула. Я выжидающе на нее уставился, делая большой обжигающий глоток, на что та лишь закатила глаза.
– Я у друзей живу тут. Вышла подышать воздухом, присела на подоконник... И все. Проснулась уже здесь.
Некоторое время я смотрел, не моргая, а после прикрыл глаза и покачал головой.
– Лопух он и в Африке - Лопух.
– Козел.
Я не обратил внимания на ее фырканье - по опыту знаю, что особой угрозы оно не несет. Отпил еще немного (хорошо, что уже привык пить кипяток) и поставил чашку на стол.
– А у тебя к кофе ничего нет?
– вновь удивила меня мадам.
– Коньяк.
– Хм...
– девушка тут же насупилась и чуть ссутулилась.
У нее тихо забурчал живот и она втупила свой взгляд в чашку, делая вид, словно ничего не происходит. Я нервно постучал по столешнице пальцами.
– У меня пустой холодильник. Я дома в последний раз ел...
– я задумался.
– Ни разу.
– Неудивительно, - сухо бросила Люда и, все-таки пересилив страх обжечься, отхлебнула немного ароматной жидкости.
По замершему на мгновение лицу стало понятно - обожглась.