Неправильно для меня
Шрифт:
Иногда он спрашивал, чувствую ли я, что мне нужна женщина, с которой я могла бы поговорить, но я не нуждалась в этом. И через некоторое время мама Роуэна вроде как взяла меня под свое крыло. Я думаю, она хочет, чтобы я была с Роуэном, даже больше, чем я. Она постоянно делает замечания о том, что однажды все будет так, как должно быть. Мой папа всегда отшучивается, никогда не признавая мою близость с Роуэном. Честно говоря, я не думаю, что он когда-либо верил в наши отношения. Или их отсутствие. Я думаю, может быть, ни один папа не хочет думать
Я отрываюсь от своих мыслей, когда Алек молча ставит передо мной чашку кофе и исчезает, прежде чем я успеваю поблагодарить его. Только тогда я понимаю, что забыла свою кружку дома. Кажется странным, что Алек замечает что-то настолько незначительное, но я не подвергаю это сомнению. Я просто ценю этот жест.
Я включаю музыку, заставляя себя погрузиться в работу. Это работает, и день пролетает незаметно.
У меня было два дня письменных экзаменов для оценки и времени для обновления в нашей системе отслеживания, поэтому я весь день отсутствовала на занятиях. И я почти уверена, что Алек был на борту, и это было идеально. Как бы то ни было, я была не в том настроении, чтобы сегодня руководить новобранцами. Я даже пряталась от Роуэна за обедом, предпочитая, есть в одиночестве в задней части.
Некоторое время спустя, после того, как все ученики и другие сотрудники ушли, Алек опускается на стул слева от меня и начинает перечитывать план завтрашнего урока. Его телефон звонит несколько раз, но он игнорирует его, в конце концов, засовывая его в передний карман.
Он ничего не говорит, даже не смотрит в мою сторону, так что я тоже. Я просто продолжаю работать, и не успели мы оглянуться, как пришло время, уходить. Когда я встаю, он поднимает глаза, наблюдая за каждым моим движением. Я пытаюсь не думать о его взгляде на меня, но это трудно. Напряженность исходит от него, как облако дыма, распространяясь, пока не высасывает весь воздух из комнаты, оставляя меня бездыханной и отчаянно нуждающейся… в чем-то.
— Ты уходишь?
Я облизываю губы и киваю.
— Я устала, так что… да.
Он пристально смотрит, изучая меня. Когда я прерываю зрительный контакт, он вскакивает со своего места, его отражение смотрит на меня через дверь.
Думаю, он тоже уходит.
Он ничего не говорит, пока мы идем к нашим машинам, и по-прежнему ничего, когда я сажусь в свою и закрываю дверь.
— Он такой странный, — бормочу я себе под нос, включив обогреватель.
Мой телефон звонит, когда я выезжаю, поэтому я нажимаю кнопку ответа на своем стерео.
— Алло?
— Оукли.
— Привет, пап. Я направляюсь домой.
— Я знаю.
Мои брови поднимаются.
— Ты говорила с Хаванной? Она собирается домой?
— Да. Она позвонила мне пару часов назад и сказала, что сейчас направляется туда.
— Хорошо, хорошо. Ты сказала ей, чтобы она позвонила тебе, когда доберется туда?
— Она обещала позвонить. — Я сворачиваю на свою улицу. — Что происходит, пап? Ты сходишь с ума из-за того, что не
— Ты не будешь не одна.
— Я… что?
— Я принял меры.
— Пап, я не хочу, ни одного из твоих … как хочешь, называй парней, которые путешествуют с тобой.
— Только не они.
— Тогда кто же? — Спрашиваю я, въезжая на подъездную дорожку. Как только я это делаю, черный грузовик подъезжает ко мне сзади, блокируя въезд моей машине.
Водитель выпрыгивает и направляется прямо к моей двери.
— О, черт возьми, нет, — шепчу я в шоке.
— Оукли…
— Ты сейчас шутишь? Ни за что, черт возьми!
— Милая…
Я заглушаю машину и выскакиваю, сбрасывая вызов.
— Ни за что! — Кричу я, подходя к нему.
Он игнорирует меня и вырывает ключи у меня из рук. Он хватает меня за запястье и тащит к двери.
— Алек! — Кричу я, борясь с его хваткой. — Какого черта он…
— Заткнись, Оукли, и шевели своими чертовыми ногами.
Я рычу, позволяя ему открыть дверь и затолкать меня внутрь. Он следует за мной, запирая за собой засов, и прежде чем я успеваю закричать, он убегает, быстро исследуя каждую комнату в доме.
— Что, черт возьми, ты ищешь? Держись подальше от моей комнаты!
Он выходит с сердитым взглядом.
— Ты забыла заправить постель после своего маленького сеанса траха.
— Уууу. Ладно. — Я подпрыгиваю к нему. — Говори, Алек. Сейчас же.
Он обходит меня и тянется к моему холодильнику за водой.
— Твой отец попросил меня остаться с тобой, пока он не вернется домой.
— Что?
— Ага.
— Мой папа ненавидит тебя. Он бы не стал…
Алек начинает смеяться от души, и я замираю на полуслове, уставившись на урода передо мной. Я не думаю, что я когда-либо видела, как он смеется.
— О, Оукли. Ты действительно так слепа, как кажешься, не так ли?
Когда я скрещиваю руки на груди, его ухмылка становится шире.
— Да, это так, — продолжает он. — Это должно быть интересно.
— Ты не останешься здесь.
— Чушь собачья.
— Я могу попросить Роуэна прийти. Ты мне здесь не нужен.
Алек швыряет свою бутылку с водой, попадая мне в лицо.
— Нет, ты не станешь просить. Приведи его сюда, пока я здесь, и я сделаю тебе еще хуже, Оукли. Я собираюсь открыть тебе глаза, детка.
— Пошел ты.
— Если тебе повезет. — С этими словами он стремительно уходит, хлопнув за собой дверью в комнату для гостей.
И вот я стою одна на своей кухне, и у меня больше вопросов, чем я могу даже начать обдумывать. Проходит час, прежде чем Алек снова появляется, прижимая телефон к уху.
— Да. Я убедился. Не волнуйся, у меня все под контролем. — Его глаза поднимаются к моим. — Возможно, мне придется отговаривать твою дочь, но я могу быть убедительным. — Он смеется над тем, что сказал мой предательский отец, и засовывает свой телефон в карман.