Непреднамеренный риск

Энвил Кристофер

– А какого эффекта вы ожидаете от этого изобретения?

– Оно увеличит урожай - в некоторых случаях весьма значительно, стараясь быть скромным, ответил доктор Грин.

Уже в самолете Вейл с торжеством спросил:

– Ну, что вы об этом думаете?

– Думаю, что у нас и так перепроизводство в сельском хозяйстве.

– Да, - ответил Вейл, - тут вы затронули больную струну. Он понизил голос.
– Но, знаете ли, перед некоторыми нашими союзниками и большинством нейтралов проблема излишков не стоит. У них отчаянная нехватка продовольствия. Нужно строить оросительные системы, везти за

океан громадное количество сельскохозяйственных машин, готовить специалистов. Это медленный процесс, к тому же ему могут помешать местные предрассудки. А этим новым методом можно в первый же год поднять урожайность, скажем, процентов на пятнадцать. Да и местным обычаям оно не противоречит: ведь удобрять почву привыкли почти все. Ну, что вы теперь скажете?

Беренджер помолчал немного, а потом ответил:

– Откровенно говоря, что-то мне тут не по душе.

– Слишком большой скачок?
– с любопытством посмотрел на него Вейл.

Беренджер покачал головой.

– Не знаю. Просто у меня какое-то предчувствие.

На следующий день Беренджер вернулся к своей работе и больше не думал о поездке. Шли месяцы, менялась международная обстановка, появлялись технические новинки - все это нужно было переварить, осмыслить и усвоить. В конце концов Беренджер и вовсе забыл этот случай. Напомнила ему о докторе Грине газетная статья, где вслед за общими рассуждениями о новом открытии было написано следующее: "Таким образом, изобретенное доктором Грином каталитическое структурообразующее средство позволит преодолеть местные трудности, вызванные плохой структурен почвы. Самое лучшее, с точки зрения экономики, то, что новое средство действует раз навсегда. Его эффект основан на Совершенно новом принципе ионного обмена, и с течением времени количество катализатора растет путем образования его из химических соединений, содержащихся в почве. Объясняя это свойство катализатора, доктор Грин, удостоенный медали Мак-Джинниса за достижения в области агрохимии, отметил, что..."

Беренджер еще раз внимательно перечитал начало статьи, затем, нахмурившись, продолжал читать дальше:

"...отметил, что любой катализатор теоретически может переработать неограниченное количество вещества. Но на практике катализатор обычно "отравляется" и становится непригодным. В данном случае это отравление компенсируется образованием новых количеств катализатора. Конечно, не следует допускать, чтобы этот процесс происходил слишком быстро, иначе он может привести к нежелательным последствиям. Этого легко избежать..."

Беренджер оторвался от газеты и задумался. Помрачнев, он взглянул на часы, снял телефонную трубку и позвонил Вейлу. Как выяснилось, тот был в отъезде и собирался вернуться на следующей неделе. Беренджер положил трубку, еще немного подумал, снова снял трубку, вызвал междугородную станцию и попросил соединить его с доктором Грином. Когда тот подошел к телефону, Беренджер, напомнив ему о своем визите, осторожно заметил:

– Я не буду расспрашивать вас о том, что может оказаться секретным. Понимаете?

– Конечно, - раздался в ответ голос Грина.
– Но здесь почти нет ничего секретного, генерал. Все это чистейшая агрохимия. Мы всего лишь разработали новый прием, вот и все.

– Да, - сказал Беренджер, -

но я обратил внимание на ваши слова о том, что нельзя допускать слишком быстрой регенерации катализатора. Не можете ли вы, не раскрывая секретных данных, объяснить мне, что произойдет, если регенерация все-таки пойдет слишком быстро?

Грин с минуту помолчал, потом сказал:

– Ну, видите ли, предварительные эксперименты такую возможность исключают.

– Да, - сказал Беренджер и умолк.

– На практике подобного не возникает.

– Ясно.

– Газеты любят сенсации. Но на наших полях ничего похожего никогда не случалось.

– Ясно, - повторил Беренджер.
– Но (повторяю, если тут нет секрета) что произойдет, если это случится?

Наступила долгая пауза. До Беренджера доносились какие-то отдаленные голоса. Затем Грин сказал:

– Генерал, вы не могли бы приехать сюда на несколько часов в конце недели?

Беренджер помолчал.

– Я смогу кое-что показать вам, - добавил Грин.
– Это лучше, чем рассказывать.

– Да, - сказал Беренджер.
– Спасибо за приглашение, доктор. Я приеду!

В университете со времени первого приезда Беренджера ничего не изменилось, только у доктора Грина был озабоченный вид. Он отворил дверь в темную лабораторию, - включил свет, пропустил Беренджера и запер за ним дверь. Они прошли через лабораторию и, поднявшись на несколько ступеней, попали в примыкавшую к ней маленькую комнатку. Там на лабораторном столе стоял огромный глиняный горшок, покрытый коричневой глазурью. Грин запер за собой дверь и поднял крышку.

– Смотрите сами.

Беренджер увидел серо-коричневую жижу, похожую на патоку.

– Так вот что получается, когда вы добавляете слишком много катализатора?

– При очень большой дозе, - сказал Грин.
– Здесь литр на литр почвы.

– Так, - сказал Беренджер.
– Значит, вначале тут было всего два литра?

– Верно.

– Но теперь здесь гораздо больше.

Грин уныло кивнул.

– Мы добавили необработанной земли.

– И что вышло?

– Сами видите.

Беренджер посмотрел на жижу.

– Вы хотите сказать, что та, первая грязь превратила в грязь остальную землю?

– Да, нечто в этом роде.

– А если мы добавим еще земли?

– Нужно попробовать - заранее сказать нельзя.

– А эта штука чем-нибудь отличается от того, что было сначала, от смеси литра земли с литром катализатора?

– Ее просто больше, вот и все.

Беренджер подумал и с трудом подавил желание выругаться.

– Представим себе, - осторожно сказал он, - что фермер нес посудину с катализатором и разлил его. Получится топь?

– Очевидно.

– И что же ему делать?

– Это серьезная проблема.

– А если он соберет эту жижу, ну, скажем, в бочку, и затем разбросает по полю?

– Нет, - ответил доктор Грин, замявшись.
– Боюсь, что этого делать нельзя.

– Почему?

– Реакция очень сложна, честно говоря, я не могу сказать, что произойдет. Обычная концентрация катализатора в почве ничтожна. А если она велика, с ним самим происходят какие-то изменения. И получается... вот это. Если такую смесь разбросать по полю, страшно подумать, что может получиться.