Непредвиденные изменения. Книга первая. Часть вторая
Шрифт:
У меня за этим следил Гриша, который ходил за газетами в типографию.
По «Положению» от 1837 года газета разделялась на две части: официальную (постановления, предписания и казенные объявления). И «Прибавления», которые издавались отдельно друг от друга, с самостоятельной нумерацией листов и возможностью раздельной подписи. Тут печатались неофициальную (известия и частные объявления). За частные объявления устанавливалась плата от одной четверти до половины копеек за букву.
Вот эти-то объявления меня в данный момент и интересуют. Читаю объявление — «очищение воды горьким миндалем». Вот значит, не один я понимаю значение чистой воды. Очень хорошо,
Но вот если всё же можно будет получить водонепроницаемый картон, то можно наладить небольшую партию патронов. Конечно, пока только для себя, с соблюдением тайны. Иначе промышленники Европы, наштампуют их намного быстрее и намного лучше. А мы тогда получим бойню наших солдат.
В четверг, наконец, доставили заказанную проволоку от немцев. В России уже давно и вовсю крутили канаты из пеньки, и заказать мини машинку не составило труда. Гольтяков, пообещал сделать хорошую машинку, с автоматической натяжкой за неделю. Я заказал её с расчётом плетения от трех до шести нитей за раз и толщиной до двух пальцев каната. Тут главное правильно отрегулировать натяжку при плетении, тогда нити будут ложиться ровно. Последнее время Николай Иванович превратился для меня в «придворного» мастера, к которому я часто обращался по разным вопросам. К его брату, мы договорились сходить уже после моей поездки в Москву.
В полдень пятницы мы собрались у Добрынина. Общество «Тульский Свет» в полном составе и я «сбоку припёка». Солидная компания в двадцать восемь человек. Сначала рассказываю про керогаз, тут поняли сразу. Проблем не возникло. Пришли к согласию, что много керогазов брать не будут, но выпускать надо. Примус вызвал больший интерес. Особенно внимательно следили, как я накачивал его насосом. Потом подлил спирта и в конце разжёг.
— Ну что же, это хорошая вещь, и мы будем её выпускать — подвёл итог Добрынин. Его избрали председателем общества. — Но возникла проблема, Дмитрий Иванович, нет денег.
— То есть как? — вырвалось у меня. Я же очень на них рассчитывал.
— И вы, в этом виноваты не меньше — ошарашил меня Иван Ломов.
Они что, белены, объелись или с ума сошли? Обвожу всех собравшихся взглядом. Может они меня «кинуть» решили? Хотя какой смысл?
— А подробней можно? — прихожу в себя через несколько мгновений.
— Сейчас большая часть нашего произведённого товара находиться в Лейпциге на ярмарке. Оттуда тоже привезут в основном оборудование, инструменты и только часть товаров — Черников.
— Не вы ли, Дмитрий Иванович, нам постоянно твердили: надо модернизировать производство, покупать лучшие инструменты и оборудование — поддержал их Морозов.
— Стоп господа. Это всё правильно, но что вы, заплатите мне? — надо было сначала договариваться о цене. Вот же я баран.
— Восемь тысяч. По четыре тысячи в месяц — Добрынин.
— Я ожидал большего — обиженно говорю я и кручу головой, показывая всем видом своё не согласие.
Дальше они мне принялись рассказывать о вложении своих капиталов. Получилось
— А сколько производится керосина? — задаю интересный вопрос.
— Точно не знаем, но десять тысяч пудов, в прошлом году было — неуверенно Баташев. Похоже общество только начинает входить во все проблемы связанные с этим делом.
С учётом один к трём, плюс ещё немного тонн шестьдесят-семьдесят всего то и переработали.
— А чего так мало? — задаю резонный вопрос.
— А кому он раньше нужен был в таких-то количествах? — вопросом на вопрос отвечает мне Ломов.
В принципе резонно. Действительно, ну сколько там его аптеки купят? Мизер.
— А что вы говорили про бензин прошлый раз? — Черников.
— Вот вы везите, а потом и поговорим. А то мне не нравиться с моей оплатой — парирую ему. Ишь какие. На бордели и на пьянки деньги у них находятся, а со мной рассчитаться нет. С другой стороны посещение борделей для купцов это не только женщины, но и место пообщаться между собой. К сожалению, с независимой общественной жизнью в Туле у купцов большие проблемы. Всё немного лучшее из того что имеется в городе занимают дворяне, а связываться с ними купцам себе дороже.
— Так нехорошо, Дмитрий Иванович. Всё-таки мы же решили быть все вместе — качает головой Добрынин.
— Но и вы, платите мне уж очень мало. И это с учётом того, что большую часть денег я оставляю в ваших же мастерских — даю отповедь. Ишь чего удумали.
Препирательство длилось долго, но купцы меня прижали. Вот мне наука будет! Надо с ними торговаться в присутствии Мальцева. Пришлось им рассказать про «Зиппо», еле сошлись ещё на шести тысячах рублей.
— Вот только не надо наглеть. Сейчас вы переделываете кремневые пистолеты, на капсульные. Это казенный заказ и за него вы тоже получаете деньги. Вот и пойдёт оттуда эта часть, вам двойная же выгода — возмущаюсь я напором на меня купцов. Ну, понятно, чего бы не прижать малолетку, пока «отец» не видит, да ещё коллективно. Всегда можно друг на друга свернуть.
Ещё я выбил с них обещание больше не привлекать меня к снаряжению войск в Моздок. Обсудили и некоторые другие вопросы.
— Вот видите, Дмитрий Иванович, какие у нас большие расходы. Так же в городе летом запланировано большое строительство, в частности здание банка. А вы жалуетесь, что вам денег мало… Мы надеемся и на дальнейшее сотрудничество — на прощание мне покровительственно Добрынин.
— А вы мне партию зажигалок…и не забудьте — «вернул» ему любезность, помня рассказы Шварца.
Глава 4
— Кеша, Кеша, хороший — зову соболя, с которым я почти подружился. Он и до этого, наверное, был ручной, поэтому смена хозяина его не сильно и испугала. Да и кормил я его явно лучше. Постоянно подкладываю сало, косточку и подливая, молока в глиняную поилку. Для него готова длинная и тоненькая цепочка, которая позволит путешествовать вдоль закреплённого тросика. Ну не знаю, как получится на практике, но ничего более «умного» я не придумал.