Непредвиденные обстоятельства

Баскова Анна

– Сынок, конечно я плакать не собираюсь, с чего мне плакать? У меня ничего не болит, ты со мной.- проговорила торопливо.

– Ну тогда хорошо.
– успокоился Даня.

Закончив с осмотром первого этажа, они поднялись на второй. Осмотрели одну за за другой, три небольшие, уютные спальни.

Потом, традиционно отказавшийся от помощи сын, натягивал на колготки удобные спортивные брючки, Инна смотрела в окно и тяжко думала: Егор здесь. Рядом. Хочу, не хочу, а столкнемся еще наверняка.

Уехать бы сразу после проверки домой. Дане пообещала остаться. Оставаться боюсь. Боюсь, не справиться с собой, и снова попасть в болезненную, разрывающую в клочья душу зависимость, от Егора. И еще она думала о том, что помимо операционных отчетов, нужно сделать выборочный анализ по результатам высоких сезонов, разобраться с системой скидок, проверить показатели полученные при запуске рекламных акций.

– Мам! Я готов!
– сообщил сын, поправляя рукава мягкого худи.

– Ты у меня молодец. Спускаемся в холл, надеваем верхнюю одежду и - вперед!
– похвалив ребенка, бодро скомандовала Инна.

Одна из мощеных дорожек, вела их к высокому терему, светлеющему на фоне соснового леса. Инна шла не оглядываясь по сторонам. Данька всматривался в ветки деревьев, белку видимо хотел разглядеть. С реки повеяло холодом.

– Сынок, давай прибавим шаг!

– Давай! Мам, можем даже побежать, если хочешь! Я уже быстро бегаю, а когда еще вырасту, буду бегать еще быстрей! Следущая цифра после трех, какая?

Позади послышались быстрые шаги, видимо кто-то тоже торопился на завтрак. Инна обняла Даньку за плечики, посторонилась вместе с ребенком, чтоб спешившего человека пропустить.

– Четыре мой хороший, пройдет половинка года и тебе исполнится четыре!

– Четыре? Через полгода?
– эхом раздалось за спиной.

У эха был голос Егора Трофимова.

– Инна?

Вопрошающий взгляд бывшего мужа сверлит затылок.

Ладони взмокли, а она, этими ладонями сынишку обнимает. Ноги отказались продолжить движение. Противный холодок пробежал по позвоночнику. Холодок подозрительно похожий на страх. Да какой похожий, самый настоящий, реальный страх. За Даньку.

Не от того, что Егор услышал ее разговор с сыном, и сделал выводы. Нет. Она не скрывала ребенка намеренно, если б Трофимов как обещал, появился тогда в Склифе, она бы сказала ему о нелепой ошибке. Сама заявиться к нему и сообщить не решилась бы, а если б появился, скрывать бы не стала. Не посчитала бы себя вправе скрывать.

Испугалась она сейчас, того что Трофимов при Даньке начнет выяснять отношения.

Данька. Данька завозился в ее объятиях, и протянул:

– Мама... Смотри... Кто у Андрей Евагеньевича... Евгеньевича! Заяц! Настоящий!

Инна только теперь увидела, как к углу терема, по перпендикулярной дорожке, подходит Андрей Евгеньевич. Несет в руках толстого серого кролика.

Даня видимо раньше углядел кролика, поэтому, сыну было не до догнавшего их Трофимова.

–

Беги мой хороший, знакомься с зайцем!
– сынишку из объятий выпустила.

Даня сорвался с места, понесся вприпрыжку.

Инна дождалась когда сын добежит до Евгеньевича, успела за это время нацепить на себя, ставшую привычной, маску непробиваемой стервы, и только тогда повернулась к дышавшему ей в затылок Егору.

Трофимов ощупал взглядом ее лицо, скользнул по фигуре.

Человек узнал, что у него есть сын, а смотрит не на него, а на меня. Промелькнуло мимолетное удивление.

– Значит ты не потеряла ребенка? Тогда? Меня ввели в заблуждение? С какой целью ты меня обманула?
– выплевывает вопросы, стоящий истуканом, мрачный Трофимов.

С серого неба, посыпал мелкий, колючий снег. Непривычно. Привыкли за нынешнюю зиму к дождям.

– С какой целью, Инна? Я в любом случае имел право о собственном ребенке знать. Принимать участие в воспитании. Забирать на выходные. Хочу познакомиться ближе со своим сыном.
– категорично заявил бывший муж.

Снег успел присыпать его волосы, лечь на широкие плечи.

Господи, не смотря ни на что, какая-то власть у Егора надо мной осталась. Иначе я бы стояла перед ним, и не выслушивала. И не думала бы: что может в чем-то он и прав?

– Инн, я... По-скотски с тобой поступал. Признаю. Но ребенка бы не бросил. Насколько я понял, вы шли завтракать? Позавтракаем втроем. Извинюсь перед Пашкой, он не обидится. Чёрт возьми! У меня есть сын!

Егор вынул руку из кармана, потянулся к воротнику Инниного пальто, стряхнул упавшую на воротник снежинку.

Тщательно выстроенный барьер, пошатнулся. То ли оттого, что Егор так настойчиво с Даней поближе познакомиться хочет, и утверждает: что не бросил бы сына, то ли оттого, что вдруг признал свои поступки по отношению к ней - скотскими, то ли от интимного жеста с упавшей снежинкой.

Пошатнулся. Чего уж там. Но до конца не разрушился.

– Да, ребенка я к счастью не потеряла. Медсестра невнимательно прочитала выписку - ввела в заблуждение. Возможно ты прав, нужно было поставить тебя в известность, но тогда мне так не казалось. Что касается совместного завтрака, мой ответ - нет. После ужина, я планирую прогуляться перед сном с Данилой, если хочешь, можешь к нам присоединиться. С условием: ты не станешь с ходу вываливать на ребенка информацию. Я сама ему скажу, но прежде - подготовлю.
– она из всех сил, старалась казаться спокойной. У нее получилось.

– Подготовишь?
– переспросил Трофимов, - В твоей жизни был кто-то, кого мой сын называл папой? Судя по отсутствию кольца на пальце, в данный момент, ты не замужем.

Защитный барьер прекратил пошатываться. Сам по себе.

– Моя личная жизнь, тебя не касается. И впредь не коснется. Дане ты биологический отец, с этим не поспоришь, а мне - никто.

Егор вознамерился что-то ответить, но в этот момент от крыльца терема, с криком:

– Мама! Можно мы зайца в живой уголок отнесем и сразу придем обратно!
– к ним бросился Даня.