Непредвиденные обстоятельства
Шрифт:
Вскочила с кресла, достала из сумочки телефон, набрала номер водителя.
– Андрей Евгеньевич, по поводу обеда...
– Не переживай Сергеевна, меня уже покормили!- бодрым голосом, сообщил Евгеньевич, перебив.
– Инн, что ты будешь, мясо или рыбу? Запеченная форель, с пшеном в пармезановом молочке, выглядит весьма аппетитно.
– отодвинув в сторонку свечу, Павел поставил перед Инной две тарелки: с форелью, и с каким-то мясом, политым сливочным соусом и посыпанным
Морс налил из кувшина, подставил к тарелкам. Подвинул поближе корзиночку с хлебом.
Не привыкла она к таким ухаживаниям. А если уж быть до конца честной, она ни к каким ухаживаниям не привыкла. Нельзя привыкнуть к тому, чего нет и не было....
Ели молча. Возможно, Павел понял, что у Инны в душе раздрай и она вот сейчас, не в состоянии поддерживать легкую беседу. Мозги потекли. И она из-за этого, на себя обозлилась. Покончив с форелью, вдруг ни с того, ни с сего, брякнула Барановскому:
– Ты сегодня целый день занимаешься благотворительностью. В отношении нас с Данькой. Спасибо тебе, но жалеть нас не стоит, все нормально у нас. Мы справляемся.
Барановский поднялся, двинув кресло, обошел стол.... Внимательно на нее глядя.
Чёрт его знает, как получилось, Инна как под гипнозом поднялась следом, шагнула к нему.
Он поцеловал ее, и целовал долго и со вкусом. Она кажется даже тонко застонала - никто не целовал ее лет двести, или триста...
Она сама стаскивала с него свитер, сама... Очень быстро они оказались на ковре, потом на диване, потом в ее спальне, потом в душевой кабине вдвоем.
Почти никаких слов. Одно громаднейшее чувственное изумление.
Что я творю? Неужели это я? Когда успела стать настолько распущенной?
Не было у нее мужчин, кроме.... Трофимова. Нет, она не ставила себе целью, после расставания хранить ему верность, просто как-то не было и все. А теперь она с упоением занимается любовью с человеком, с которым только сегодня познакомилась, пусть и виделись на дурацкой свадьбе - это не в счёт.
Изумление было. Сожаления о содеянном - не было.
Оторвались друг от друга, только потому, что через двадцать минут, нужно было забрать Даню...
9
Сияющий от счастья Данька, расставив руки в стороны сколзит на коньках. Самостоятельно. Пусть и не очень уверенно. Под одобрительные возгласы Павла и многочисленного семейства Самохиных, двух близнецов - лет восьми - Максима и Егора, их старшего братика Мити, малышки Полинки, их мамы - смешливой симпатичной блондинки Веры, и главы семейства, высокого, крупного мужчины - Дмитрия Самохина.
Главу семейства, Инна узнала, он периодически мелькает в новостях - как участник различных экономических форумов один из крупнейших игроков, на финансовом рынке.
Господи боже мой, и этого крупнейшего игрока, Павел Барановский,
Кто же тогда Барановский, если с Самохиным, запросто так? Н-да. Я понятия не имею, кто он, зато, разгуливаю в оплаченной им парке от дико дорогого бренда, мой сын учится кататься на коньках, им купленных, и главное - я успела с ним переспать. С человеком, о котором ничего не знаю. И никаких угрызений совести. По крайней мере пока. Инна думает, и не сводит глаз со счастливого сынишки.
Чуть не упал! Уф! Удержался, скользит дальше.
Маленькая Полинка рванулась на лед.
– Даня! Я тебя за ручку возьму, чтоб не падал!
Папа Самохин перехватил дочку.
– Возьмешь обязательно, только чуточку позже. Даниле - мастеру, сейчас лучше не мешать!
– Я не мешать, я помочь! Пап! Мы с Даней когда вырастем - поженимся!
– сообщает малышка, пытаясь освободиться из рук отца.
– Обязательно поженимся! И всех заберем к себе!
– подтверждает Данила и всё-таки плюхается на попу.
– Я же говорила, нужно за ручку, отпусти пап!
– Полинка извернулась, и вот уже катит по льду к Даниле.
Павел подоспел, поднял ребенка, поставил на ножки.
– Больно Дань?- спросил участливо.
– Нет, мне совсем не больно, я не сильно ударился!
– заверяет Данила и решительно оттолкнувшись, движется вперед. Навстречу Полинке.
Спустя минуту, смешная парочка держась за руки, покатилась вдоль бортика залитой под каток баскетбольной площадки. Удивительно. Данька скользит по льду - гораздо увереннее.
– Молодец! Молодец Даня - спинку ровней, молодец!
– похвалил Павел, проследив за движением парочки.
Мороз ощутимый, но легкий, редкий снежок - на землю спускается. Мерцают, переливаются снежинки - в свете фонарей освещающих импровизированный каток. Ветер убрался в свою берлогу. Как же все замечательно! Все замечательно: Данькина нехитрая детская радость, взгляды Павла, задерживающиеся на ее губах...
И никакой ледяной крошки в желудке. Растаяла и испарилась. Вернемся домой, буду вспоминать только приятные моменты с поездкой связанные. Неприятные из головы выброшу. Да пожалуй - уже выбросила.
Из задумчивости, Инну выдернул легкий толчок в плечо. Вера Самохина встала рядом.
– Инн. Не обидишься, если я Пашку клюшкой по голове стукну? Несильно.- тихонько спросила.
– Чем заслужил?- поинтересовалась Вере в тон.
– Третий год с ним знакомы. С Пашкой. Близко знакомы. Какого лешего он скрывал от нас, тебя и вашего сынулю?
– огорошила Вера.