Непревзойденные
Шрифт:
Он подумал, что ребята работают шустро. Теперь надо ждать американцев. Наверняка недолго.
В 12.02 Грачев увидел трех бойцов из отряда «Ягуар», спешно идущих с востока.
Спецназовцы подошли к машинам, сканерами проверили их. Грачев, видя это, усмехнулся.
И здесь страхуется. Боятся, что по приказу Коулмана водители установят под днища мины? Чушь собачья. Нет, парни, сейчас вы нужны генералу. А мины надо искать в другом месте. Впрочем, к заминированному участку вы уже не вернетесь.
Американцы проверили автомобили, вывели их на разбитую дорогу и колонной
В это время на позиции наблюдения Коновалов оторвался от монитора системы слежения, взглянул на капитана Озбека и сообщил:
– Бек, к нам идут три «хамви».
Турецкий капитан кивнул.
– Куда же им еще идти?
– Выход «Ягуара» к ущелью назначен на двадцать три часа. Сейчас без пяти двенадцать. У нас достаточно времени продумать, как всадить в машины и в одного из диверсантов микромаяки.
Озбек ответил:
– С машинами проблем не будет. Американцы поставят их у дальней рощи, там, где садился вертолет, ближе к насаждениям, где легче их замаскировать. Я обойду Эрдуз и выберусь к этой роще по балке, что открывается в ста пятидесяти метрах от рощи. Оттуда посажу маяк на ближайшую машину. – Озбек посмотрел на Коновалова.
– Я смогу прицепить его и к часовому. Ведь Фостер наверняка выставит у автомобилей охранение.
Коновалов спросил:
– Считаешь, что сможешь незаметно подойти к дальней роще? Балка, по карте, действительно обрывается в ста пятидесяти метрах от нее, а вот начинается в ста семидесяти. Далее всего двадцать метров мелкого оврага, Бек. А до балки с юга, востока и с севера – равнина. На ней ты будешь виден очень хорошо.
– На равнине полно валунов, канав. Применив маскировочную сеть, добраться до балки можно.
– Рискованно.
– Согласен. Но когда машины подъедут к базе или отряд американцев отойдет к роще, риск возрастет многократно.
– Это в темноте? Ночью ты подойдешь к балке или на расстояние выстрела по базе без особых проблем.
– Я не о риске быть замеченным говорю, Пегас, а о недопустимости ошибки. Не посажу маяк в машину, не беда, но вот если не помечу диверсанта, то это лишит возможности Хакера отслеживать «Ягуар» при переходе границы, маневрировании на плато и при совершении марша к рубежу подготовки штурма объекта. Тогда основной группе придется работать на позиции вслепую. А это, в свою очередь…
Коновалов прервал Озбека:
– Не продолжай! Действуй так, как считаешь нужным!
– Ну тогда я в лагерь, за спецпатронами. От рощи сразу пойду на равнину. Потом вернусь сюда.
– Хорошо. Но будь предельно осторожен, Бек. Хотя кому я это говорю?!
Озбек улыбнулся.
– Вот именно! Я ушел.
– Удачи!
Капитан Озбек направился к роще. В лагере он зарядил «Винторез» спецпатронами, пули которых представляли собой колбы с вогнанными внутрь маяками. При попадании в цель они разбивались, образуя едва заметную каплю грязи или пыли, и тут же начинали издавать мощный сигнал, который не в состоянии уловить ни один сканер.
Бек
– Что с тобой, Хасан? – осведомился он.
– Не пойму, к чему ты готовишься.
– А тебе это надо? Понимать то, на что не следует обращать внимание?
– Ты прав. Только зачем вам я? Для чего меня послал с вами Аббас Халем? Судя по всему, идти на перевал группа не собирается. Из лагеря меня не выпускают. Управлять машиной вы могли бы и сами.
– Ты очень нужен нам, Хасан. Просто твое время еще не пришло, а мое тает. Неси службу. Я вернусь вместе с Пегасом. Или мы не придем сюда, а командир вызовет тебя. Не забудь в восемнадцать тридцать поднять Грача.
– Не забуду!
– Не скучай, Хасан, скоро к семье вернешься, к детям. У тебя большая семья?
– Четверо сыновей и две дочери. Жена красавица. А у тебя какая семья, Бек?
Турецкий капитан неожиданно помрачнел.
– Нет у меня семьи, Хасан, один я.
– Как же так? Такой мужчина и без семьи?
– Не будем об этом. – Капитан Озбек развернулся и скрылся в кустах.
Бакри пожал плечами. Такой мужчина и один! Многие женщины посчитали бы за счастье выйти за него замуж. А он один. Может, получил когда-то ранение, лишившее его счастья семейной жизни, или же этот капитан хранит в себе какую-то тайну? Всякое может быть. Только несправедливо это. Хотя что сейчас справедливо в этом ужасном мире?
Озбек обошел участок равнины, который не мог контролироваться бойцами отряда «Ягуар», охранявшими машины. Выйдя за холм, турецкий капитан сверился с картой. Нужная ему балка находилась северо-западнее, примерно в километре. Метров шестьсот можно пройти, укрываясь за холмами. Турецкий капитан продолжил движение. Он не спешил. Шел, внимательно отслеживая обстановку.
Наконец Бек добрался до валуна, от которого были видны и роща и балка. До нее оставалось примерно двести метров. Капитан набросил на себя маскировочную сеть и медленно пополз в сторону балки. Эти двести метров дались ему не просто и заняли почти час.
В 14.20 Озбек скатился по склону в неглубокую балку. Здесь он смог встать, размяться и отдохнуть. В 14.30 капитан прошел балкой до западного склона, поднялся наверх и выглянул из-за кромки оврага. Слева куст, справа скрученное дерево, ветвями державшееся за каменистый грунт. Между ними оказалась весьма неплохая позиция. Прикрыв голову маскировочной сетью, он поднес к глазам прицел винтовки.
Машины стояли на опушке, не строго строем, а вразброс. Один часовой сидел в тени машины, стоявшей вдоль рощи. Он поставил штурмовую винтовку к борту, вытянул ноги вперед. Второй часовой находился у кустов. Он особо не напрягал себя службой, лежал на песке, подстелив под себя куртку, из кармана которой выпала боевая аптечка.
Озбек подумал, что американцы расслабились рановато или же еще не вошли в боевой режим. Но они профи, должны быть готовы в любую секунду вступить в бой. Впрочем, кто сказал, что эти двое за мгновение не приведут себя в порядок?