Неприкасаемый
Шрифт:
— Если больше ничего нет, ваша общая…
— Я еще не закончил, — настаивает он, перебирая стопки пластиковых подарочных карт. — По вашему профессиональному мнению, если бы я хотел купить подарочную карту, какой дизайн лучше всего подходит?
— Буквально любой из них, — сухо отвечаю я, так как он просто тратит мое время. — Все они служат одной цели.
— Я ожидаю большего руководства от такого профессионала, как вы, — заявляет он, качая головой в притворном разочаровании.
Я снова смотрю на его сестру, так как он явно ужасный нянька. Она не сдвинулась со своего
— Сколько лет твоей второй сестре? — Я спросила его.
— Моя вторая сестра? С чего ты взяла, что у меня их двое?
— Ну, ты сказал моей маме, что твоя сестра замужем и владеет рестораном в Далласе. Предполагая, что крошечная вон там не такая большая, у тебя должен быть хотя бы еще одна.
Перебирая подарочные карты, он говорит: — Да. Ей двадцать семь. Почему ты справшиваешь?
— Я просто дико озадачена тем, как твои родители решают завести детей. Они были молоды когда её завели, или что-то в этом роде, да?
Он кивает, отказываясь притворяться, что смотрит на подарочные карты, и засовывая руки в карманы. — Ага. Моя мама была первокурсницей в колледже. Папа был выпускником. Она определенно не была запланирована.
Я считаю в уме. — Итак… у нее была твоя сестра в колледже, потом ты, 9 лет спустя, решила не заводить еще одного ребенка, пока ей не исполнился 41 год? Еще один сюрприз-малыш?
— У тебя много вопросов о моей жизни, — замечает он.
Его младшая сестра отказывается от хорошей борьбы и разрывает мелки на передней обложке, чтобы начать раскрашивать картинку. — Вот оно. Теперь ты должен купить эту книжку-раскраску, — сообщаю я ему.
— О нет, как я смогу позволить себе такие расходы? — шутит он, даже не удосужившись взглянуть.
— Сколько тебе было лет, когда ты впервые занялся сексом? — Я спрашиваю.
Кажется, он точно знает, где блуждают мои мысли. Он не отвечает мне, но уверяет: — Она не мой ребенок, Зои.
— Я имею в виду, я бы надеялась, что нет, потому что ты был бы слишком молод, чтобы даже заниматься сексом…
— Это не слишком рано. Мне было тринадцать, когда я впервые занялся сексом.
Это меня немного ошеломляет. — Ты занимался сексом, когда тебе было 13?
Его поучительный ответ — пожимание плечами. — Мы не все ждем, пока у нас не появятся седые волосы, Эллис. Это просто ты.
Я качаю головой. — Честно говоря, мне грустно за тебя. Это должо быть был действительно ужасный секс.
— Все, что тебе нужно сравнить, это то, что произошло в том классе между нами. Хочешь погрустить о ком-то, прибереги свои слезы для себя.
Я хмурюсь, потому что он звучит оборонительно, а люди обычно защищаются только тогда, когда чувствуют, что на них напали. Он целится в меня из того, что произошло в классе, как будто это заряженное оружие, как будто он хочет ранить меня воспоминанием. Я знаю, что абсурдно беспокоиться о том, что он чувствует себя осужденным, но щепотка вины кусает меня. Я осуждаю Картера за то, что он сделал со мной, но не за
— Я не… я просто имела в виду…
Перебивая меня, он смотрит через плечо на свою младшую сестру. — Мелкая, принеси это сюда.
— Иду! — Она закрывает книгу и поднимается с земли, неся свою книжку-раскраску и раскрытые мелки к прилавку.
— Ты не должна открывать вещи, пока мы еще в магазине, — говорит он ей.
— Извини, — говорит она, и в ее голосе совсем нет сожаления.
Я улыбаюсь и просматриваю ее книжку-раскраску, аккуратно складывая мелки обратно в упаковку и складывая все это в сумку. — Ух ты, ты точно сегодня постаралась, не так ли?
Хлоя оглядывается на то место, где сидела в замешательстве, потом снова на меня. — Я не устраивала беспорядка.
— О, нет, это не… я имела в виду, у тебя наверняка много чего есть. Картер, должно быть, очень хороший старший брат, раз покупает для тебя все это.
Она кивает в знак согласия и обнимает его за ногу. — Да, я люблю его, он мой любимчик.
Она такая очаровательная. Несмотря на то, что он дьявол, видя, как она так обнимает его ногу, трогает струны моего сердца.
Картер берет одну из подарочных карт, с которыми играл, и бросает ее на прилавок. — Загрузи 50 баксов на это тоже.
Я сканирую карточку, загружаю на нее 50 долларов и читаю ему новую сумму. Он вытаскивает кредитную карту и оплачивает счет, как будто это пустяк, но это больше, чем я заработаю здесь на этой неделе. У него даже нет работы; он просто играет в футбол и ходит в школу. Его родители, несомненно, оплатят счет за все, что он хочет сейчас, а затем они заплатят за то, чтобы он пошел в какой-нибудь модный четырехлетний колледж. Я не могу представить, как это должно быть.
Принтер выдает квитанцию, и я сую ее в сумку, беру ее за ручки и держу над прилавком. — Вот.
Картер берет полиэтиленовый пакет, не отрывая от меня взгляда. — Ты должна прийти на игру завтра вечером. После мы все пойдем поесть — целой компанией, так что ты не останешься со мной наедине, — добавляет он, как будто предвидя, что это нарушит сделку.
— Да, я тоже не была с тобой наедине на днях, — напоминаю я ему. — Кажется, аудитория тебя не отталкивает.
Вместо того, чтобы выглядеть отдаленно пристыженным, он слабо улыбается. — Это честно. Однако это другое. Моя бывшая девушка будет там, и я уверяю тебя, что она не будет смотреть. Я буду вести себя прилично, обещаю.
Я качаю головой. — Нет. Думаю, спасибо, что спросил на этот раз, но… нет.
— Ты делаешь это сложнее, чем должно быть, Эллис, — говорит он мне, опуская сумку на бок.
Хлоя, не теряя времени, раскрывает сумку, чтобы протянуть руку и вытащить из нее свою куклу-русалку.
Я хотела бы сказать ему, что он мне не нравится, и мне не нравятся его друзья, так что неразумно ожидать, что я захочу встречаться с кем-то из них после футбольного матча, который меня, честно говоря, не волнует, но Я не могу, потому что он привел крошечную, очаровательную, черноволосую девочку.