Неприкаянная

KOSHKAWEN

– Отойду ненадолго. – кричу я Тайлеру, пытаясь быть услышанной в окружающем шуме.

Оставив своего собеседника, я буквально врываюсь в туалет, где пытаюсь перевести дыхание. Чувство было такое, будто я стала одним оголенным нервом, который реагирует ровным счетом на все. Я с силой сжимаю руками раковину умывальника, стараясь сконцентрироваться хотя бы на нем. Как же я была не готова ко всему этому! Плюс ко всему со мной рядом не было никого, кто способен был хоть в какой-то доли контролировать мои поступки. А еще само осознание, что я вернулась в свой родной город, мешало думать рационально.

–

Привет, так рад тебя видеть. – резко оборачиваюсь, видя отражение Мэтта в зеркале.

– Привет, я тоже, Мэтт. – вздыхаю я, снова поворачиваясь к умывальнику и открывая кран, делая вид, что просто мою руки. – Тут, кстати, женский туалет, если ты помнишь.

Мэтт не отвечает мне, отчего я снова поднимаю взгляд на отражение в зеркале, и тут мои зрачки резко округляются, почти сравниваясь с радужной оболочкой. Я с удивлением и застывшим в глазах ужасом наблюдаю как Мэтт перочинным ножом разрезает себе кожу на шее. Резко столбенею, боясь даже пошевелиться, но наваждение так же быстро проходит. Я оборачиваюсь, не закрыв кран, вода из которого продолжала монотонно сочиться.

– Что… Что ты делаешь? – не узнаю собственный голос, он будто звучал из-под воды. – Прекрати сейчас же!

– Так нужно. – Мэтт продолжает оставлять порезы на своей коже, не отрывая от меня взгляда. – Ты ведь знаешь, что так нужно. И это нужно еще кому-то.

– Кому? – понимаю, что он под внушением, но ситуация от этого становится не менее приятной.

– Я не могу сказать. – создается впечатление, что мой друг действительно задумался. – Я не помню…

Улыбаясь, он подходит ближе, делая более глубокий надрез на своей артерии. Я прижимаюсь к раковине, стараясь не смотреть, но запах крови настолько сильный…

Мэтт протягивает ко мне руку, беря мою ладонь, и будто издеваясь, медленно прикладывает ее к своей ране.

– Смотри. – произносит он, в то время как я уже всей кожей ощущаю его теплую кровь. – Смотри!

Кто внушил ему? Кто?! Ненавижу, из-под земли достану мерзавца! Хотя я уже знаю, кто первый падет под подозрение!

Такими были мои мысли в то время, когда взгляд, словно не принадлежащий мне, не чувствующий моих внутренних приказов, как завороженный впился в окровавленную шею моего лучшего друга. А затем резко наступила темнота…

Очнулась я от звуков воды, капающей на мраморную плитку. Открыв глаза, первое что я увидела, это переполненная водой раковина, из которой прозрачные капли уже стекали на пол, смешиваясь там с более темной и яркой жидкостью. Замираю, постепенно переводя взгляд на кровавую лужу на полу, а от нее на темную фигуру, замершую неподалеку от меня на полу. Тут же я закрываю себе рот рукой, когда из моей груди едва не вырвался сдавленный крик, полный безысходности и боли. Слева от меня лежало истерзанное тело Мэтта. Он был весь в потеках собственной крови, отчего стал практически неузнаваем. Глотая слезы, продолжая глушить в себе крики, я отползаю в самый дальний угол туалета, прижимаясь к стене. Это невозможно! Я убила его! Убила друга!

Ничего не помню. Не помню в какой момент я набросилась на него. Не помню, когда именно остановилось его сердце. Как могла я настолько потерять контроль, что мне отшибло память! За что?! Почему это происходит

со мной?! Я чудовище! Я только что отняла жизнь у близкого мне человека!

Я плачу во весь голос, едва не вырывая клоками волосы с головы, когда дверь в туалет распахивается и на пороге возникает Елена, тут же оседая на пол как подкошенная. Елена подает на колени, прижимая ладони к лицу, крича что-то, но я уже не разбираю никаких слов. За спиной Елены появляется Тайлер, который ровном счетом ничего не понимает, но потрясен не менее, чем моя подруга. Елена судорожно касается лица Мэтта, словно пытаясь вернуть его к жизни, но мы обе хорошо понимаем, что это уже невозможно. Елена кидает взгляд на меня. Он полон презрения, скорби и ненависти. Она что-то говорит, Тайлер тоже что-то кричит в дверях, но я ничего не слышу, кроме звука бегущей из крана воды, смывающей с пола кровь моего друга.

Спустя мгновенье я механически поднимаюсь с пола и с вампирской скоростью покидаю это место, оттолкнув плечом Тайлера, который от неожиданного удара был отброшен к противоположной стене.

На моих руках осталась кровь друга, которую я не отмою никогда, а никогда для вампира слишком долго.

========== 39. Лучше бы ты умерла. ==========

– Кэролайн, ты когда-нибудь выйдешь из этой комнаты? – мамин голос вывел меня из болезненного сна, в который я постоянно погружалась на протяжении двух суток. – Я понимаю как тебе тяжело, но сегодня похороны и тебе не мешало бы, взяв себя в руки, проводить друга.

Слова бьют хлыстом и я снова вспоминаю, что все это не сон, и что Мэтта на самом деле больше нет, но самое страшное то, что я сама его убила… Похороны… Я не могу этого вынести, находясь даже на расстоянии. Как могу я появиться там? Я не выдержу этих взглядов, я не выдержу видеть сотворенное мною зло. Я не смогу, не осмелюсь взглянуть на могилу друга.

С трудом я отрываю голову от подушки, слабость во всем теле не дает мне подняться с постели. Слезы начинают бежать по щекам, как только я приподнимаюсь в кровати.

– Я не могу, мама. – признаюсь я, разговаривая с матерью через закрытую дверь.

– Дочка, так не делают, он же был твоим другом! Это тяжело, но ты должна это пережить. Ты должна быть со своими друзьями сегодня.

От слов матери мне становится действительно плохо. Преобладая над собой, я поднимаюсь с кровати и закрываюсь в ванной. Из зеркала на меня смотрит совершенно незнакомая девушка: осунувшееся лицо, почти черные круги под глазами, тусклый взгляд… Видимо, большое горе убивает даже вампиров. Умывшись холодной водой, я выхожу из ванной, ища глазами телефон. Тяжело вздохнув я набираю знакомый номер.

– Тайлер, - тихо произношу я, услышав голос в трубке. – Я знаю, что возможно не должна была звонить, но я хочу, чтобы ты знал – я очень сожалею. Сегодня похороны и я…

– Кэролайн, тебе лучше там не появляться. – голос Тайлера звучит сухо и твердо. – Мы с Еленой не выдали тебя властям, но только благодаря тому, что ты для нас очень много значишь.

– Ты понимаешь, мне очень сложно сейчас… - я сбиваюсь в словах, начиная глотать слезы. – Я не знаю, что нашло на меня, я ничего не помню…