Непристойное предложение
Шрифт:
Возле леса я перешла на серьезный тон и предупредила Райвелина о следующем испытании. В Лесу Забвения самое главное повторять громко и вслух свое имя, иначе полностью забудешь свою жизнь. В отличие от купания в Лете, эффект обратим, едва пересечешь границу Леса, но ее достичь надо прежде чем в поросший мхом пень с глазами превратишься и в твоей голове дятлы дупло продолбят. Не снижая скорости, мы рванули напрямую через бурелом, ежесекундно во всю мощь легких выкрикивая:
– Фейерия…
– Райвелин…
На ходу перескочили через медведя, лениво
На исходе сил и забега нас едва не догнал медведь. Его появление поторопило открытие второго дыхания, несколько подзадержавшегося, и усталые мышцы заработали с новой силой. Деревья мелькали с бешеной скоростью. Изредка мне казалось, что я не огибаю их, а прошибаю насквозь лбом. За шиворот сыпался мусор вперемешку с мелкими насекомыми, а на голове красовалось сбитое гнездо с орущими птенцами, чья мамаша мелькала перед моими глазами и норовила клювом по темечку долбануть.
– Фейерия… – выкрикнула я в очередной раз.
– Кто здесь?! – донеслось сзади и сверху вместо ожидаемого имени папарацци.
Проклятие! Я же предупреждала его! Круто развернувшись на пятках, я побежала на голос, миновала медведя, который из-за массы тела не смог также стремительно совершить маневр и вписался прямо между двух стволов расщепленной кривой сосны, застряв. Мишку, безусловно, жалко, но вон то голубоглазое нечто, прилипшее к дубу в трех метрах над землей, жалко еще больше. Филин, чтоб ему в следующей жизни из дупла на белый свет ухать!
– Слезай! – рявкнула я, беснуясь под деревом.
Чуть в стороне от беспомощности вторил моим воплям медведь. Возле него заинтересованно пряли ушами зайцы, а олень правее точил о дерево рога и мерзко ухмылялся. Но, вполне возможно, мне его ухмылка почудилась…
– Кто здесь? – нахохлился Райвелин.
– Слезай, кому говорят, утка вещая! Я же тебя все равно достану, чудище лесное!
Как он туда забрался? Ни одной ветки в пределах досягаемости нет! Взлететь не мог… Зато я могу! Вечно про крылья забываю… А имя-то еще помню?! Фух, помню…
– Ты кто? – Взгляд парня сосредоточился на зависшей перед его носом моей фигуре. – Птичка? – Райвелин расплылся в улыбке. – Спой, птичка, не стыдись…
– Что-о-о?! Ты у меня сейчас сам споешь фальцетом и спляшешь вприсядку! – Прицельным пинком я сбила новоявленного ценителя Полигимнии и моих вокальных данных с ветки.
Я схватила ошеломленного и обиженного парня за руку и отбуксировала к лесной опушке. Подмигнула медведю и мысленно пожелала удачи берущему разбег оленю. Мы-то
Райвелин очнулся сразу, стоило выйти из леса. Впереди простиралось небольшое поле, за которым я заметила березовую Рощу Тоски. Хвала Аиду, она самая безопасная из всех гадостей. Подумаешь, поревем в голос да друг дружке на несправедливость жизни пожалуемся. Я решила устроить в Роще привал, ибо сил осталось ровно столько, чтобы доползли до нее и упасть у корней акварельных березок.
Папарацци сначала долго благодарил меня, а потом всхлипнул и заревел. Началось… Едва его первая слезинка скатилась с ресниц, как я присоединилась к концерту, и мы художественно заныли на два голоса.
– Я им… А они мне… Все гады и сволочи… Никому доверять нельзя… Но они все такие красивы-ы-ые…
– Вечно вы, девушки, внимание то-о-лько на рожу обращаете… А нам, простым и неприметным парням, что-о-о делать? Только страдать и остается и виду не пока-азыва-а-ать, ведь настоящие мужчины не пла-а-ачут…
– Ты-то-о-о чего страдаешь? Это мне плохо: два жениха, и оба какие-то неправильные-е-е… Ни любви, ни ласки от них не дождешься-а-а… Король еще, зараза, воду мутит… Уйду я от них… Вот найду простого и неприметного и уйду-у-у…
– Я почему страда-а-аю? – взвыл Райвелин. – Я ее того… Люблю… А она на меня внимания обращает не больше чем на ме-е-бель… Будто я бревно бесчувственное, а я, между прочим, за нее весь испереживался-а-а. Целых три седых волоса на голове нашел! – Парень продемонстрировал мне выдранный клок волос.
– Я ей за те-е-бя отомщу-у-у, – пообещала я папарацци, твердо намереваясь по возвращении выведать имя райвелиновской зазнобы и налысо обрить ее.
Странно, при виде Эллы рядом с красавцем Руфимом я испытала удивление и только, а наличие еще одной претендентки на пирожки журналиста взволновало меня до глубины души. Он хороший человек и заслуживает той, кто оценит его достоинства по высшему разряду, а не будет строить фифу, помешанную на всеобщепризнанных красавцах.
Почему я раньше его не замечала? Если вспомнить, то он всегда был рядом: кто на оперолете всем доказывал, что они ошиблись? Кто при крушении дракона в Кагасе смягчал своим телом стены пассажирской капсулы для меня? Кто бежал по степи последним и отмахивался от волков зерокамерой? Кто в дурдоме предложил бежать через забор? А кто в логове оборотня из-под кровати сообщил, что подмога близко и волноваться не о чем?
Райвелин давно присутствует в моей жизни, просто раньше неброская внешность и умение быть незаметным делали его персонажем второго плана, а сейчас, когда рядом нет очаровательного Руфима и харизматичного Тоттена, я неожиданно для себя открыла умного, интересного мужчину без умственного помешательства, но он, демон его побери, занят!