Непристойные предложения

Тенн Уильям

Тут он снова сел, и его глаза снова полезли на лоб. Как она выражалась, когда хотела, чтобы ее поняли! Как Джейн Доу, как Джонс…

Он установил контакт!

– Значит, вот как я тебе нравлюсь? – спросил он, стремясь выиграть время, чтобы продумать следующий шаг.

– О да! – заверила она. – Я по тебе сохну. Ты мой кумир. Я тебя обожаю. Я молюсь на тебя. Ты мне дорог, близок, симпатичен, приятен…

– Хорошо! – почти крикнул он в отчаянной попытке прервать язык любви. – Хорошо, хорошо, хорошо, хорошо! А теперь я хотел бы отправиться куда-нибудь, где мы сможем обсудить твои чувства ко

мне в более интимной обстановке. – Альфред старательно растянул рот в плотоядной ухмылке. – Скажем, ко мне в номер или к тебе в квартиру?

Мадам Дюбарри с энтузиазмом кивнула.

– Ко мне в квартиру. Это ближе всего.

Когда они вместе покидали бар, Альфреду приходилось все время напоминать себе, что это не человеческая женщина, несмотря на чувственный трепет руки, обхватившей его руку, и прикосновения извивающегося бедра. Это разумный паук, управляющий механизмом, не более и не менее. Но это также был первый ключ к разгадке того, что понадобилось пришельцам на Земле, доступ в крупную шпионскую сеть – и, если он сохранит хладнокровие и ему хоть чуточку улыбнется удача, способ спасти человечество.

Подъехало такси. Они сели в него, она назвала водителю адрес, затем повернулась к Альфреду.

– Теперь давай страстно поцелуемся, – сказала она.

Они страстно поцеловались.

– Теперь давай поприжимаемся.

Они поприжимались.

– Теперь поприжимаемся сильнее.

Они поприжимались сильнее.

– Достаточно, – сказала она. – Пока.

Такси остановилось перед старым многоквартирным домом, который дремал над улицей, над выводком полуразвалившихся особняков, и видел сны о прошлом.

Альфред расплатился с водителем и проводил спутницу к входу. Придержал перед ней дверь лифта, а мадам Дюбарри возбужденно захлопала ресницами и страстно задышала ему в ухо.

В лифте она нажала кнопку с буквой «П».

– Почему подвал? – спросил он. – Твоя квартира в подвале?

В ответ она нацелила ему в живот крошечный красный цилиндрик. Сверху на цилиндрике была малюсенькая кнопочка. Мадам Дюбарри держала на ней большой палец.

– Что находится в подвале – не твое дело, мерзкий ваклиттианский шпион. Не двигайся и делай то, что я скажу. К твоему сведению, я знаю, где ты и где твой пульт управления, так что не надейся отделаться испорченной униформой.

Альфред посмотрел, куда она прицелилась, и сглотнул. Конечно, насчет пульта управления она ошибалась, но все равно без живота он вряд ли выживет.

– Не волнуйся, – пролепетал он, – я не сделаю никаких глупостей.

– Очень на это рассчитываю. И не вздумай фмпффинговать, если не хочешь неприятностей. Один-единственный фмпфф – и я тебя продырявлю. Превращу тебя в решето, мистер, проткну на месте. Пропущу через тебя дневной свет, размажу тебя…

– Я понял, – перебил Альфред. – Никакого фмпффинга. Разумеется. Слово чести.

– Твое слово чести! – фыркнула мадам Дюбарри.

Лифт остановился, и она попятилась, жестом велев Альфреду следовать за ней. Он смотрел на ее скрытое маской лицо и великолепный костюм и вспоминал, что когда в 1793 году Дюбарри везли на

гильотину, она крикнула окружившей телегу толпе: «Милосердия! Милосердия за раскаяние!» Он был рад, что ни толпа, ни Революционный трибунал не поддались.

Альфред не слишком удивился при виде мужчины, который поджидал их в промозглом беленом подвале. Гугенот. С его американским умением зреть в корень.

– Какие-то проблемы?

– Нет, все прошло гладко, – ответила мадам Дюбарри. – Я завлекла его стандартным кливлендским конкурсом трехлетней давности. Должна признать, он держался неплохо – делал вид, что ему не интересно, – но приманку заглотил. Это выяснилось через несколько секунд, когда я сказала, что люблю его, а он сразу предложил поехать к нему. – Она усмехнулась. – Жалкий дилетант. Как будто нормальный американский мужчина отреагировал бы подобным образом – не упомянув, какие у меня красивые глаза, и какая я милая, и как отличаюсь от всех прочих, и как насчет еще по одной, детка.

Гугенот с сомнением дернул себя за губу.

– И все-таки у него отличная маскировка, – заметил он. – Что свидетельствует о высокой компетенции.

– И что? – Женщина пожала плечами. – Можно сделать хорошую униформу, можно придумать великолепную маскировку, но что толку, если не умеешь играть? Этот почти ничего не смыслит в человеческих манерах и подходах. Даже не знай я о нем заранее, все равно догадалась бы по его любовной возне в такси.

– Плохо?

– Плохо! – Она закатила глаза. – Братец, мне жаль его, если он хоть раз попробовал применить эту неуклюжую фальшивку к настоящей человеческой женщине. Плохо – не то слово. Дешевка. Второсортная импровизация, вранье. Ни убеждения, ни чувства реальности – ничего!

Альфред сердито уставился на нее сквозь зияющие раны в своем эго. В ее игре тоже были пробелы, из-за которых спектакль сняли бы со сцены в день премьеры, разъяренно подумал он. Но решил не высказывать свое критическое мнение вслух. В конце концов, у нее было оружие – и он понятия не имел, каких бед может натворить маленький красный цилиндрик.

– Ну ладно, – сказал гугенот, – давай посадим его к первому.

Красный цилиндрик уткнулся Альфреду в позвоночник. Альфред прошел по главному подвальному коридору, по команде свернул направо, затем еще раз направо – и остановился у глухой стены. Гугенот встал рядом и несколько раз потер стену рукой. Часть стены откинулась, словно на петлях, и они шагнули в проем.

Еще и тайные панели, мрачно думал Альфред. Тайные панели, женщина-сирена, злой гений гугенот – все атрибуты. Не хватало только обоснования этого чертового дела. Тюремщики Альфреда явно не поняли, что он – человек-контрразведчик, иначе разобрались бы с ним на месте. Они решили, что он… кто? Ваклиттианец? Ваклиттианский шпион? Значит, существовало две шпионских сети – гугенот сказал что-то насчет того, чтобы посадить его к первому. Но за чем охотились эти сети? Соперничали за установление контроля над Землей перед вторжением? Это сильно усложняло миссию Альфреда. Не говоря уже о попытке сообщить в полицию – если ему удастся добраться до полиции – о двух инопланетных вторжениях!