Неприятно познакомиться, ведьма
Шрифт:
— Я же ещё не прополола, — заметила я, чуть улыбаясь.
Пашка, стоящий в позе «руки в боки», цокнул:
— Это, конечно, плохо… Поешь — и сразу за работу.
Улыбка стала ещё шире. Молодец — парень хозяйственный, с таким не пропадешь. Двоюродную сестрицу припахивает на раз-два.
Пашке через несколько месяцев исполнится шесть лет — он растет крепким, здоровым, улыбчивым, ну и да, практичным мальчиком. Единственный сын в семье. Рожденный спустя три года после того, как в жизни тети,
Мы не любим об этом говорить. Если вдруг кто-то вспоминает ту трагедию в разговорах с отцом, тот упорно меняет тему. А я…
Все-таки хорошо, что тете стерли память. Я бы не смогла жить, если бы в моей жизни случилось такое событие, которое пришлось пережить тете. Сейчас с ней все хорошо, на первый взгляд — уж точно. Но я обрывками помню события, произошедшие почти десятилетие назад. И пережить подобное я не пожелала бы и врагу.
— А знаешь, что говорит мама? — отвлек меня от раздумий Пашка.
— Ну и что же?
Я поднялась с лавочки и взглянула на Пашко сверху-вниз. Он без стеснения подхватил меня за руку и повел ко входу в дом, будто сама я дороги не помнила. Его карие глаза светились лукавством, а на щеках то и дело появлялись две ямочки.
Хороший мальчик. Из него наверняка получился бы хороший черный колдун. Но проблема заключается в другом. Родиться темным магом не самая приятная участь. Мы привыкли, что наша душа — наша магия, и не сможем жить, когда потеряем ее — если, конечно, нам не сотрут память. Но представить на миг, что такой милый, светлый мальчик вдруг станет темным магом…
Мне просто не оставалось выбора. Когда оба из родителей — черные маги, ребенок обязательно станет таким же. Это даже генетика подтверждает. А Пашка…
— Что ты в последнее время стала на себя непохожей. Мама переживает о том, что у тебя случилось, — и Пашка по-взрослому покачал головой. — Тебе не нравится гостить у нас?
— Почему же? — я посмотрела на него большими глазами. — Безумно нравится. Я очень по тебе скучаю, правда. И разговаривать с тобой одно удовольствие.
— Но приезжаешь редко, — упрекнул меня Пашка.
— Учусь, — я вздохнула.
Стало стыдно. Мне, ведьме, черной колдунье, которая проводит ритуалы по вызову демонов — едва ли не запретные, между прочим, и постоянно тусуется в компании — или в отдаление от компании — таких же, как она, стало стыдно.
— Иногда надо отдохнуть… — заметил Пашка.
Кажется, в некоторых аспектах жизни он разбирался получше семнадцатилетней меня.
— Твой дядя тоже так говорит, — сдала я отца. — Постараюсь отдыхать, Паша. И приезжать к вам почаще. У меня же и хомяк к тому же дома… Его я тоже оставить не могу одного.
— Хомяк… — протянул Пашка восхищенно. Остановился, забыв об обеде.
Ну вот, а я так
— Может быть, — братец вновь сделал серьезный вид — не хватало только галстука, — дядя разрешит хомяку немного погостить у нас?
— Ой, нет. Навряд ли. То есть, — спохватилась я, — не потому, что дядя настолько злой, а потому, что хомяку будет трудно перенести дорогу, — я вспомнила полтора часа трясучки в жарком автобусе, — лучше ты сам приезжай к хомяку в гости. — И повторила: — Ой, нет…
Радушное предложение, которое зажгло в глазах Пашки предвкушающий огонек — наш, черномагический огонек! — я тут же поспешила отвергнуть. Вспомнила беспорядок в комнате, и шкаф с магическими вещами, и комнату с рунами, которые так никто и не стер — домовой наверняка очень переживает по этому поводу, и решила, что так просто принять гостей не могу.
Мы к приезду тети готовились так, будто нас ревизор грозился навестить: не нужно было, чтобы хоть что-то напомнило ей о прошлой жизни. Даже домовой в это время сидел тихо-мирно — понимающий старичок, хоть и вредный. Благо, тетя приезжала не чаще раза в год.
— Почему-у-у? — протянул он.
— То есть… — попыталась я оправдаться.
Мы поднялись на ступеньки веранды. Через пару мгновений дверь в дом распахнулась, и из-за нее выглянула улыбающаяся тетя, каштановые волосы которой напоминали пружинки.
Внутри что-то больно кольнуло, но внешне я осталась невозмутимой.
— Дети! Почему так долго к столу идем?
— Мамочка! — Пашка ответил ей лучезарной улыбкой. — Яна пообещала мне, что покажет хомяка. Мы приедем к ней в гости, и я буду с ним играть.
— Правда? — тетя подняла на меня взгляд.
Порой я думаю, что ей гораздо больше пошли бы светлые глаза, голубые или серые. Но они были у тети темно-карими, почти черными, и очень пронзительными.
Один правильно брошенный взгляд таких глаз посеет внутри страх.
Но тогда тете это не помогло.
— Не уверена, что Хомячидзе выдержит, — отозвалась я, — но попробовать можно.
— Его так зовут? — она приподняла брови.
— Оригинальность — это точно не я.
Тетя рассмеялась.
Она не отличалась высоким ростом, всегда была худой, но изящной: с тонкими запястьями и высокими скулами, как у отца. Очень миловидная, если бы не глаза…
Я совсем не походила на нее. Пожалуй, единственное наше сходство заключалось в одинаковом цвете волос.
— Обязательно приедем, — заметила тетя. — Тем более что Паша действительно не видел твоего хомяка. А он у нас любит животных. Думаю, нам надо обзавестись и собственным когда-нибудь.
Пашка покивал, и она продолжила: