Неприятности в Валентинов день
Шрифт:
— Записать это на ваш счет? — поинтересовался бармен.
— Нет, я заплачу сейчас, — голос был низким и немного хриплым. Когда мужчина потянулся к заднему карману «Левисов» за бумажником, то его локоть коснулся ее, пока Кейт скользила взглядом по зеленой фланели рубашки к широким плечам. Свет с потолка струился на мужчину, высвечивая разные оттенки золотого в его каштановых волосах. Непокорные, причесанные пальцами пряди прикрывали уши и падали на воротник рубашки. Усы в стиле Фу Манчу обрамляли
Взгляд Кейт продолжал двигаться вверх к глазам, смотрящим на нее поверх широкого плеча, глубокий зеленый цвет которых затмевал зелень рубашки. Веки выглядели немного тяжеловатыми, как будто мужчина устал или только что встал с постели.
Кейт сглотнула. С трудом.
— Привет, — сказал незнакомец, и его голос, казалось, заструился внутри нее как горячий ром с маслом.
Святая дева Мария! Это мысли о воображаемом плохише вызвали его? Он не был блондином, но кого это заботит?
— Привет, — умудрилась выдавить Кейт, как будто волоски у нее на затылке не встали дыбом.
— Прекрасная ночь, чтобы насладиться спусками. Как считаешь? — спросил он.
— Впечатляюще, — ответила она, хотя ее мысли были не о катании на лыжах. Этот парень был огромным. Огромным того типа, который создан генетикой и физическим трудом. Кейт решила, что незнакомцу было чуть больше тридцати пяти.
— Выпало много снега.
— Точно, — Кейт, прижав кончики пальцев к теплой фарфоровой кружке, боролась с потребностью поиграть с волосами, как будто была восьмиклассницей. — Это радует.
Мужчина повернулся на стуле, чтобы оказаться с ней лицом к лицу, и ее сердце едва не остановилось. Он был даже лучше, чем ее парень из фантазий, а тот был просто потрясным.
— Тогда почему ты не там? — спросил он
— Я не катаюсь на лыжах, — призналась Кейт.
От удивления его бровь и уголок рта приподнялись.
— Не катаешься?
Вы никогда бы не спутали этого мужчину с моделью. Никогда не увидели бы его, рекламирующего «Дольче и Габбану» или лежащего на пляже в костюме от Гуччи. Он был слишком большим. Слишком мужественным. Слишком мужчиной. Эффект, производимый им, был слишком реальным.
— Нет, просто проезжала мимо. Пошел такой сильный снег, что мне пришлось остановиться на ночь.
Прямо под эспаньолкой белел тонкий шрам, а нос выглядел так, будто его неоднократно ломали. На самом деле это было едва заметно, но Кейт научилась замечать все в лице человека. А изучение лица этого мужчины оказалось истинным наслаждением.
— Надеюсь, что прояснится, — он переложил бутылку с пивом в правую руку. — Утром я отправлюсь в Богус-Бейзин.
— Любишь кататься на лыжах?
— Зимой очень люблю. После Богус
Мы?
— Ты здесь с друзьями?
— Да, мои приятели все еще на спусках, — он зацепился каблуками сапог за нижнее кольцо стула, и его широко расставленные колени коснулись бедра Кейт.
Это случайное прикосновение что-то сотворило с ее внутренностями. Это не было мгновенным беспощадным желанием, но все же чем-то было.
— Почему ты не с ними?
Приятели. В смысле друзья-мужчины. Парни обычно не называют подружек приятелями.
Незнакомец поднес пиво к губам.
— Колени капризничают, — ответил он и сделал большой глоток.
Но Кейт почти не сомневалась, что в жизни этого парня есть женщина. Вероятно, не одна.
— Катаешься на лыжах с приятелями в День святого Валентина?
Мужчина разглядывал ее своими зелеными глазами, пока опускал бутылку.
— Что, сегодня Валентинов день? — спросил он и слизал каплю пива с верхней губы.
Кейт улыбнулась. Тот факт, что он не знал этого, вероятно, значил, что прямо сейчас в его жизни не было никого серьезного.
— Каждый год четырнадцатого февраля.
Он оглядел комнату, как будто увидел ее в первый раз:
— А-а-а. Это объясняет сердца.
Взгляд Кейт скользнул мимо усов, обрамлявших крупный рот и подбородок, вниз по широкой колонне мощной шеи к ямке под загорелым горлом.
— Думаю, здесь только мы двое без пары.
— Не говори мне, что ты здесь одна!
Кейт снова посмотрела ему в глаза и рассмеялась. Ей понравилось, как он сказал это: как будто считал, что в это трудно поверить.
— Прикинь, да? — В ее любимой фантазии настоящий жеребец хватал ее в обувном отделе «Нордстрома». — А ты? Кто-нибудь будет злиться на тебя за то, что ты забыл о Дне святого Валентина?
— Нет.
Она никогда не фантазировала о лыжной базе, но теперь задумалась о таком варианте. Не могла справиться с собой. Этот мужчина излучал феромоны, как будто был ядерным реактором из Чернобыля. А для сидящих так близко к эпицентру ядерного взрыва последствия были смертельными.
Он закатал рукава фланелевой рубашки, обнажая на мощном предплечье то, что казалось хвостом змеи или еще какой-то рептилии.
— Это змея?
— Да. Это Хлоя. Она — милашка.
Точно. Татушка была цвета темного золота с черными и белыми полосками и казалась такой реальной, что Кейт наклонилась, чтобы рассмотреть ее поближе. Чешуйки были идеально очерчены. Не думая, Кейт потянулась и коснулась его обнаженной руки.
— Что это за змея? — Она почти ожидала, что почувствует холодную чешую вместо теплой гладкой кожи.