Непрофессионал
Шрифт:
Они неслись вниз, Федоров чуть в стороне, вполоборота к скале, с винтовкой наперевес. Обожженные руки было некуда деть, согнутые бедра сводило от бесконечного бега в приседе. Подошвы скрипели, выворачивали из-под ног неустойчивые камни, застревали в щелях, связки ног гудели как струны. Высоко в небе раздался хлопок, чудовищная тяжесть накрыла Сергея...
Он очнулся от того, что трещало лицо, от чуть более глубокого вдоха ,казалось, отваливался нос. Держась за нос, поднял голову, от затылка к шее пробежала молния жгучей боли. Попытался встать, от ударившей по глазам темноты, затошнило... Тошнота прошла, но в глазах было темно и он никак не мог рассмотреть человека, который, как он догадался, поддерживал его. Поморгал глазами, прошибла слеза, сознание приходило, только никак не расступалась темнота. Человек очень знакомым голосом сказал : "Вы уже два часа лежите...". Сергей , с трудом заворочал шеей : "Мы где ?". Федоров, это
Рассосалась тьма, сковывавшая сознание. Лицо, омываемое остывающими волнами воздуха, покрывалось тонкой , жесткой пленкой. Мягкие волны нежили измученное тело, забирая последнее тепло. Высоко над ущельем сквозь гасшую пелену пробивались звезды. Утесы, скалы отодвинулись и повисли. Сергей огляделся - с каждой минутой Федоров, сидевший подле огромного тела, расплывался, превращаясь в серое пятно. "Рюкзаки где ?" Голос Федорова ответил из мглы : "Все здесь..." и замолк, выжидая. Сергей дернул плечом автомат исчез, в темноте раздалось : "Ружье - у вас за спиной...", рука потянула за ремень с окаменевшими острыми краями. И когда автомат оттянул плечо, к Сергею вернулась ясность и, прежде всего, он подошел к неподвижному Казинасу. Раненый лежал на подоткнутом спальнике, жилет был снят, а Валерка держал его голову у себя на коленях. "Что ?" - присел Сергей. "В спину, точно между швами..." - глухой ответ. Сергей приник ухом к груди - сердце билось то замирая, то чуть ли не пробиваясь наружу, лицо Витаса обжигало как утюг. Сергей попытался найти рану на спине, но пальцы намертво сдавливались пылающим живым гранитом. "Огонь есть ?" - спросил, стараясь разглядеть вблизи глаза. Но они были закрыты дрожавшими жесткими веками. Крохотный огонек на миг, как молния ночью, озарил ущелье перед вздрогнувшими глазами и съежился до размеров пламени зажигалки. Но Сергей успел увидеть меловой цвет, желваки, перетиравшие кожу лица, следы укусов на губах...Крови нигде не было.
"Жар надо сбить..." - Сергей в темноте безошибочно нашел свой рюкзак, из кармашка вынул, как он точно знал, запасную футболку, разодрал на несколько кусков. Фляга сотрясалась от плескавшейся в ней воды, он смочил тряпку, положил на лоб Витасу, который сразу слабо заворочал головой...Потом мягко вытолкнул Федорова из-под Казинаса...
От холода потрескивали камни, стремительно съеживавшаяся кожа натягивалась и, казалось, лопалась на костях, саднили пальцы, будто перепиливаемые тоненьким шнуром, немели от неподвижности пальцы ног... И на песке - сопротивляющееся холоду тело. Свело судорогой поджатые ноги, Сергей тихонько ерзал, но только разгонял боль еще выше - к животу. Валерка Федоров, сверкнув в темноте зрачками, тихо подобрался вплотную : "Я вас сменю..." Сергей, превозмогая боль, только, чтобы не дернуть раненого, выбрался, попробовал встать, но тут же рухнул в рассыпчатый, холодный песок. Тепло уходило все глубже в песок, и Сергей ощутил его, зарыв руку почти по локоть в него. И чувствовал, как по миллиметру спускается теплый слой... Судорога наконец отпустила, он встал и стал ходить, подпрыгивать. Чуть согревшись, достал из рюкзака пуховку - и накрыл лежавшего.
Была обычная ночь в горах, расцвеченная звездами, со всепроникающим колотящим как кувалда ознобом...Над ущельем выплыла луна, морозная, от ее света заметались тени...Откуда-то снизу поднимался неясный, буравящий гул, придавливавший тоской...
Спазма выкрутила желудок, снова Сергей прыгал, но холод уже одолевал изнутри, растекаясь по жилам вместе с пустой, от голода, кровью... Сергей сменил Федорова и они так сменяли друг друга, пока не засветилось небо над хребтом по другую сторону реки.
Витас был еще жив. Накрытый, он чуть-чуть шевелил руками, выпростанными из-под куртки, да сердце отдавалось в ухе, как стрекотанье швейной машинки в комнате за стенкой. Федоров стоял не двигаясь. Сергей не видел его лица, он ловил последние живые судороги в трудно умиравшем великане.
"...Ма..мита !" - распахнулись серые глаза, Сергей присел подле. Огромная пылающая рука легла Сергею на плечо, широко раскрытые глаза тянулись к Сергею, который, растерявшись, гладил и гладил ладонью шершавый лоб. Большие руки обняли Сергея за шею - Витас приподнялся и прижался на миг щекой к щеке Сергея, опустился на песок. Лицо его стало удивительно хорошеть, он в упор смотрел на Сергея совершенно ясными глазами на румяном лице. "...Сережа..." Сергей застыл. "...Крест...Матери...Вильнюс..."- Витас точным движением вытянул через голову цепочку, на которой сиял миниатюрный крест с фигуркой с запрокинутой к плечу головой. И плывущей в блеске надписью - 'INRI'. "...Запомни телефон - день моей смерти..." - Сергея затрясло-"...Год...месяц...день...".
Яркая
Сергей впервые присутствовал при таинстве смерти. Убийства были не в счет. Он не плакал, он теперь понял, почему плачут - от того, что не смогли проводить. Итак, их оставалось двое и им надо было еще выбираться...
Витаса похоронили тут же, в песке. Песок был очень мягкий, как пух, как песок дюн в Паланге. Могилу пометили круглым камнем, очень похожим на шар больше камней на этой странной поляне не было. Затем спрятали автомат, поделили пополам горстку патронов. Остались еще вещи в рюкзаке - фляга, носки, индпакет. Их также поделили, а рюкзак завалили под камень.
Расположились на песке, возле могилы, перекусили. Еда испарялась в гулко-пустом желудке, но слабость все же чуть-чуть прошла.
Основная группа должна была оторваться от 'духов', тревожило только, что спусковой кулуар выходил прямо на ледник. А Сергей отлично знал, чем опасны ледники, облизывающие подошвы скал - могла подтаять кромка, утончившись до толщины бумаги, скрывая под собой многосотметровые трещины. Или просто можно было соскользнуть по оледеневшим скалам и улететь на камни...По крайней мере, ничего другого им не оставалось и Сергею предстояло принять решение, подниматься ли обратно, с риском нарваться на засаду. А засаду озлобленные 'духи' вполне могли оставить... А даже, если и удастся проскочить, но спускаться там, где они вчера вечером карабкались... Без веревок нечего и делать, да еще и с грузом...
Самое верное было, продолжать спуск по этому кулуару. Засада, вероятно, ждет их и тут, поэтому оставалось единственное - не теряя времени, проскочить кулуар, перебраться на другой берег, а уж в скалах он найдет обязательно путь.
"Валера..." - поднял Федорова : "надо скорее спускаться!" Федоров моментально вскинул рюкзак и пропустил вперед Сергея. Они, пошатываясь, быстро, не оглядываясь, пошли вниз на шум воды...
Они успели вовремя - едва они вышли к реке, слева донеслись скрип, оживленные перекликания и они бросились в бешено ревущую реку. Первым прошел Сергей - его едва не унес поток, он чудом зацепился ремнем автомата за валун, о который яростно разбивался ледяной водопад. Сергей, рыча, продирался среди донных камней, временами полностью уходя под воду. Лязгая зубами, тянул и тянул к себе Федорова. Вытянул и завалил за камни...
По противоположному берегу расхаживало пятеро, временами перекрикивая гул реки, спорили и не уходили. Сергей попытался рассмотреть их, в камнях не было ни щелочки, он осторожно высунулся и тут же сжался за укрытием. Метрах в семи от него, на камне, с которого они прыгнули в реку, стоял молодой афганец, в бежевой плоской шапке, в зеленой безрукавке, белых штанах, держа длинный автомат, как ребенка. Скорее всего, он разглядывал стены, высившиеся над рекой.
Федоров беззвучно колотился о камни, Сергей склонился к его уху и зашептал : "Их не больше десяти. Надо ждать..." Чего ждать ? Пока уйдут - у них времени сколько угодно, но ввязываться в бой смысла не имело !
Люди на другом берегу, судя по звукам, подходили к самой воде, потом громко
заговорили, раздался скрежет отводимых затворов - Сергей притих и вжался в камень - очереди заглушили рев реки...Валера было вскинулся, но Сергей ухватил его за рукав и удержал. Потом крики отдалились, но Сергей не высовывался, изо всех сил борясь с нетерпением узнать обстановку!
Сергея отвлекли странные щекочущие звуки, он с опаской оглянулся, но источника звука не нашел. Он подтянул руками колени и звуки стали громче это ходили часы, чудом уцелевшие за вчерашний день. Стрелки показывали шесть часов утра. Сергей осторожно завел их, звуки взводимой возле самого уха пружинки, казалось, должны были быть слышны и на той стороне. Заведя и прислушавшись, Сергей еще решил переждать, стал рассчитывать время : "Подняться на этот хребет - до двенадцати дня, затем пройти по гребню - еще три часа..." Он попытался вспомнить расположение хребтов, замеченных им позавчера при высадке с вертолетов. Припомнил арчевую рощу, через которую протекал поток. "Этот поток, скорее всего начинается на той же стороне Джаншаха, с которой начинался их рейд...Значит, придется где-то спускаться с гребня, снова переходить Тирин, или это уже приток его, подниматься и искать рощу...На это может не хватить и двух суток... А дорога, о которой рассказывал Мацан, так до нее надо дойти именно от места сбора...Ниже по течению Тирина стоит Урузган...Черт знает, какая власть в Урузгане ? Тирин обтекает и Мазар и Шах-Максуд с другой стороны и впадает, кажется, в Гильменд, а дальше, в междуречье Гильменда и Тарнака - Кандагар...Это пол-Афганистана... До Урузгана самого - сотня километров мимо мятежных кишлаков, мимо стоянок кочевников. Можно просто налететь на ватагу джигитов, промышляющих пленными кафирами...Но обратно пути уже нет !"