"Непрофильный" факультет
Шрифт:
— И чего они так переполошились? — недоумевала Иль по дороге к общежитию.
— А ты маме скажи, сколько часов четыре ментальных контакта поддерживала, она тебе расскажет, — язвительно посоветовала Кос.
— Это не ментальный контакт, это связка, — поправила её подруга. — Контакт — это уже боевая менталистика. Там тот, к кому его применяют, ещё и сопротивляется, щиты ставит, атакующими заклятьями кидается…
— Ты давай не лекции нам читай, а ноги переставляй! — повысил голос Ник. — Кос хочет сказать, что ты серьёзно потратилась и магически, и психологически
— Ты-то откуда знаешь? — удивилась она.
Помолчав, некромант огорошил:
— Твой ир Ледэ нам лекцию прочитал про признаки того, что менталисту стоит напомнить о времени и возможных последствиях невнимательности. — Помолчал и заметил: — Хороший он у вас, хоть и изображает из себя чёрствого сухаря.
Как раз это Иль уже и сама поняла, но не могла не возразить:
— Они все хорошие. Даже ир Вильос.
— Мне нравится это твоё «даже», — усмехнулся третьекурсник.
Вопреки прогнозам старших, её не «накрыло» ни через час, ни вечером, но восстанавливающее зелье она всё равно честно выпила, да и поспать попыталась. Но вздремнуть получилось только пару часов: в пять с небольшим с пар вернулась Лия, топавшая как маленький слоник.
Увидев соседку, алхимичка тут же заинтересовалась тем, как прошла теория, так что пришлось той вставать. Заодно написала родителям более подробное письмо, чем те короткие записки, что писала в последнее время. Рассказывать о том, как они писали теорию, в письме поостереглась, решив, что подобное бумаге не доверяют, а вот о встрече с Мией и общих впечатлениях от теории написала. Зная одноклассницу, она была более чем уверена, что скоро о месте её учебы и участии в Кубке будет известно всему их не слишком дружному классу, а, учитывая то, что у многих в школе учились младшие, и учителям. Закончила просьбой донести до тех из школьных преподавателей, кого особенно уважала, истину. Думала написать насчёт того, что узнала благодаря ир Ледэ, но потом решила, что не стоит. Ей нравилась МАН, а с мамы станется развернуть бурную деятельность и потребовать пересмотра результатов с последующим переводом. Конверт, запас которых как раз истощился, нашёлся у соседки.
Подумав, Ильда написала ещё и на доске: «Встретила Мию. Объясните все ир Альте и ир Улис».
Ответ пришел, когда она уже ложилась.
«Хорошо», — писал отец.
Утром она проснулась рано, за полчаса до будильника. Ложиться уже смысла не было, так что Кос Иль встретила во всеоружии и полностью готовая. Платье сегодня надела чёрное: у синего оказался испачканы чернилами воротничок и рукав, причём обнаружилось это только утром, а остальные выглядели недостаточно представительно.
— Отлично выглядишь, — похвалила Кос. — Во всех смыслах. Зелье магистра Аделии творит чудеса?
— Видимо. Самое удивительное, что у неё оно даже на вкус не такая мерзота как у мамы получается всегда!
— У тебя же папа — алхимик? — не поняла подруга.
— Ты думаешь, мама доверяет ему варить лекарственные зелья для нас? — не сдержала улыбки менталистка. В голову сразу пришла одна история с этим связанная. — Подержи, — Кос вручили сумку, — сейчас оденусь и по дороге расскажу один случай.
К главному зданию
— Веселитесь? — мрачно и как-то очень сонно поинтересовался ир Вильос. Сегодня он был один. — Это хорошо, что веселитесь. Вот получите задачи, станет не до веселья.
На Кубке академий комплект состоял не из одной, а сразу из пяти задач — по одной на каждого участника в полной команде. При этом эти же задачи решали все другие команды, так что проще было подготовиться к анализу, независимо от распределения по тройкам или четверкам. Команда-оппонент сама выбирала, что хочет услышать, но на уже сыгранные в предыдущих действиях задания вызвать докладчиков не могла. Те в свою очередь от одной задачи могли отказаться без всяких последствий. То есть, фактически, решать можно было не все пять задач, а только четыре или даже три.
Когда они обсуждали этот момент во время подготовки, Ник сразу заявил, что нужно будет смотреть по ситуации и по задачам: в прошлом году они одну не готовили, чтобы снизить нагрузку на каждого (команда была неполной, поэтому и так было непросто), и в итоге не смогли отказаться от выступления с задачей, связанной с алхимией, когда на неё их вызвала команда АриАл. На чём в итоге и прокололись.
Пока летели, ир Вильос не преминул об этом напомнить:
— Пока мы не знаем, с кем вы играете, даже не думайте отказываться от задачи, — предостерёг проректор. — Даже если она кажется нерешаемой, к ней просто нужно найти подход.
Обсуждать задания с преподавателями и вообще с кем-либо участники не могли, хотя тут задачи магистры знали сразу, просто, как и участники, подвергались воздействию ментального заклятья, запрещающего подобные обсуждения.
— А как происходит распределение на тройки? — спросила Иль. — Это ведь тоже иначе? В смысле, когда объявят теорию, мы всё равно не будем знать, с кем играем?
— Мы будем знать варианты, — поправил магистр некромантии. — Схем распределения, которые для этого используют, всего три. Какую выберут в этом году, никто кроме организаторов не знает, но они в любом случае сузят круг вариантов, что уже неплохо. Вот только теорию всё равно ещё не проверили, показ работ и апелляция спорных вопросов назначены на завтра. Сегодня после оглашения задач у нас свободное время, потом для желающих — вы к ним, надеюсь, не относитесь — экскурсия в исторический музей. Я планировал, что мы вернёмся в академию и спокойно обсудим задания теории.
— А мы можем обсудить их прямо там? — спросила Кора. — В академию раньше обеда мы не вернёмся, а там уже и пары начнутся, будем отвлекаться на звонки и вообще.
Иль заподозрила, что боевичка намекает на то, что отвлекаться будет проректор, которого опять начнут дёргать.
— А преподавателей по общим дисциплинам вы о своих планах как собираетесь извещать? — язвительно указал на дыру в логике магистр. — Без них в обсуждении не будет смысла. Между собой вы и так уже всё обсудили.