Непрощенный
Шрифт:
— Выходит, свой интерес у нее в этом деле тоже имеется.
— А то. Думаю, наш Ар-тем что-то увидел или услышал. И теперь она готова на что угодно, чтобы барон об этом не узнал.
— Барон? Да ну! Скорее уж ее драгоценный пиг.Как хозяин бойца, он должен присутствовать при пытках… Что-то ты с нее дужномало слупил.
— Зарываться тоже не стоит. Не забудь, мы у нее на крючке.
Даф хмыкнул, криво прищурился и отстегнул от пояса флягу
— Ха… Не мы, а ты. — Он кинул туда пару таблеток, взболтал и протянул Алларту. — На, хлебни. Кстати, у нас добрые вести. Еще трое наших выбрались из джунглей. Брам, Фаял и Уорроро. Я им уже свистнул. Через пару часов они пригонят «слипалки».
— Кулево, —Алларт не глядя взял фляжку, глотнул и вдруг, привстав на цыпочки, сорвал с низкого карниза какую-то грязную тряпку. — А знаешь, что мне больше всего в этой затее нравится?
— Что?
— Прикинь, что барон сделает с Чарушем, когда выяснится, чьим ключом вскрыта башня! Ох, не хотелось бы мне дожить до таких дней, когда меня подставит собственная жена…
Прошло около двух часов, когда во двор цирка въехала грузовая платформа.
Перечень оборудования, который прилагался к сопровождающим документам, полностью соответствовал списку заказов. Правда, кое-какие устройства, загруженные в контейнер, в этом перечне отсутствовали — и отнюдь не по причине халатности поставщика.
До Пыточной башни оставалось около двухсот метров. Водитель, рослый пузатый гуманоид в серой робе, потер крошечный бугорок, заменяющий ему нос, и нажал какую-то кнопку на пульте. Звук, который последовал за этим, был не громче хлопка в ладоши, и водителя, похоже, не смутил. Он объехал башню, пару раз притормаживал — и каждый раз раздавался тот же самый тихий хлопок. Во дворе никого не было, поэтому на его маневры никто не обратил внимания.
Наконец, платформа остановилась неподалеку от маленькой двери, ведущей в башню. Водитель спрыгнул и потер затекшую шею.
— Все путем? — поинтересовался Даф, подходя к нему. Он был тоже одет в робу рабочего-сборщика.
Алларт пинком отбросил кусочек слюды, попавший под ногу.
— Зайдем — посмотрим, — буркнул он и направился к двери.
Издали дверь казалась гладкой, как зеркало, однако при приближении на ней обнаружились неглубокие вмятины и бугорки. На один из этих бугорков Алларт и положил ладонь.
Матовая поверхность под его рукой налилась лимонным светом. Потом в ее глубине что-то затрещало, треск сменился тихим переливчатым журчанием. За спиной у Алларта Даф нетерпеливо прикусил губу. Кажется, начинал терять терпение и сам Алларт. Внезапно журчание прекратилось, и дверь со звуком, похожим на тяжкий вздох, открылась.
За дверью начинался длинный тесный коридор. В его дальнем
— Сработало! — радостно сообщил Даф, подходя к нему.
— Не ори, — шикнул на него Алларт. — Вопишь, как булонна вязке…
— Да хоть как два булона, —Даф все-таки немного понизил голос. — У ребят металл что надо. Старый…
— А «наноушки» захватили?
— Ха! Само собой.
И в подтверждение своих слов он вытащил из кармана маленькую пластиковую коробочку. Внутри лежали темно-зеленые комочки, похожие на замшелые горошины.
Даф достал крошечную пипетку, капнул на один из них, потом быстро извлек из коробочки пинцетом и прилепил к стене.
— Порядок, — объявил он. — Теперь, если кто проснется, мы услышим.
— Ладно, — отозвался Алларт. — Ты лучше скажи: знаешь, куда идти?
Долго бродить не пришлось. Вскоре копатели оказались у двери пыточной. Толстую плиту из металлокерамики не брал никакой лазер — с ним могли бы справиться разве что корабельные орудия. Однако вскрывать дверь и не пришлось: как и все входы и выходы пыточной, она была запрограммирована на генетический код Отто Чаруша и еще нескольких высокопоставленных сановников барона Пако.
Пыточная сияла чистотой. Это ощущение усиливал яркий свет ламп, и матовое стекло, отделяющее ее от кабинета барона, казалось черной дырой в стерильных стенах, облицованных глянцевой плиткой. Алларт поежился. Ни у него, ни у кого бы то ни было во владениях барона не было аппаратуры, которая помогла бы заглянуть за эту завесу, а там могло происходить все что угодно.
Но, кажется, ничего не происходило. Либо барон и те, кто там находился, решили оставаться в роли наблюдателей… пока.
Однако Арни Роун, главный палач барона, попал под действие гипнотизаторов — или, в просторечии, «слипалок». Он лежал на полу, раскинув руки и ноги, и его могучая грудь мерно вздымалась и опускалась. Маска немного съехала, и сквозь прорезь для глаз можно было разглядеть полоску неровной лиловатой кожи. Судя по всему, сон палача был спокойным и мирным.
А на «вертушке» висел пленник. И тоже спал, хотя трудно представить, как можно уснуть в таком положении.
— Это — Ар-тем? — выпалил Даф.
Алларт подошел ближе, озадаченно почесал висок. Потом двумя пальцами взял пленника за подбородок, приподнял ему голову и посмотрел ему в лицо.
— Н-да… — задумчиво произнес он. — Смотри, борода… волосы какие-то рыжие…
— И сам хлипкий, — подхватил Даф. — Кожа да кости.
— Ну не скажи, — Алларт убрал руку, и голова пленника безвольно упала на грудь. — Мышцы у него имеются.