Непрошеные или Дом, с которым мне «жутко» повезло. Книга 2. Жизнь продолжается?
Шрифт:
– Ладно. Похоже, загрузила ты меня основательно. – зевнул я во весь рот. – Пищи для размышлений, у меня теперь предостаточно. Пора немного и отдохнуть. Уже завтра, я вновь буду приставать к тебе с новыми расспросами.
– Валяй, расспрашивай. Делать мне, все одно, нечего.
ГЛАВА 2
«В 1127 году начинается второй, и очень важный этап в истории ордена рыцарей Храма. Гуго де Пайен, с несколькими своими соратниками из числа тех же девяти, выезжает из Палестины в Европу. Де Пайен не скрывает, что главная цель его поездки – вербовка новых членов в состав ордена. Чем вызваны столь радикальные перемены: от чрезвычайной закрытости
Нашли они те раритеты или нет, и вообще занимались ли их поисками изначально – нам не известно. Но то, что в храмовники вступают десятками, а орден в тот год стремительно растет, словно на дрожжах, и не только количественно, остается неоспоримым фактом… Обет бедности понуждает свежеиспечённых членов братства передавать все своё имущество во владение ордену.
Организация храмовников начинает быстро богатеть, и, когда в 1130 году, всего через два года после собора в Труа, на котором сам Папа признал и поддержал Орден, Гуго де Пайен, посчитав свою миссию выполненной, уезжает вновь в Палестину, его отъезд из Европы отличен от приезда, как небо от земли. В 1127 году он – никому не известный вожак группы монахов-раскольников. Спустя три года – великий магистр могущественного духовно-рыцарского союза, обладающего в Европе сотнями крупных феодальных владений, целой сетью командорств и немалыми денежными средствами…
В 1131 (по другим данным, в 1133 или 1136) году основатель и великий магистр тамплиеров Гуго де Пайен умирает. Его смерть, как и движение тамплиеров в целом, сокрыта покровом тайны, потому-то и неизвестна не только её точная дата, но даже её год, она разница в пятилетнем периоде!.. Этот фанатичный католик и, в то же время, рыцарь без страха и упрёка, не умирает, а скорее уходит из жизни с сознанием хорошо исполненного долга.
Орден рыцарей Храма живет и процветает, дело его жизни передано в надёжные руки преемника Роббера де Краона, а на престол королевства Иерусалимского в те же годы восходит бывший тамплиер Фульк Анжуйский. «Бедные рыцари Христа Храма Соломона» всего за несколько лет превратились в мощную силу, с которой вынуждены считаться и владетельные сеньоры, и даже короли…»
В череде зимних декабрьских будней, этот грядущий день обещал быть самым обычным и непримечательным. Не ждал я от него ни перемен, ни грандиозных событий, ни интересных встреч, ни каких-либо иных сюрпризов или подарков. Подобные дни забываются, как правило, уже через сутки.
Вполне возможно, что некие внутренние механизмы саморегуляции человеческого организма, и предоставляют нам эти скучные, тягомотные и невыразительные временные отрезки, для выполнения неких кропотливых и рутинных работ, не требующих излишней суеты и спешки. Для меня ж таковой «каторгой», безусловно, являлась подготовка и проверка годового финансового отчёта. Именно этой бумажной работой, я и вознамерился нынче заняться. Тем более что сроки, как и приближающиеся новогодние праздники, основательно поджимали и вот-вот готовы были загнать меня в угол рабочих вечеров и бессонных ночей над кипой цифр и расчётов.
Проснувшись, я включил телевизор.
«Уважаемые телезрители!
Не дослушав, я переключил телевизор на музыкальный канал. Под веселую мелодию было проще распрощаться с утренней сонливостью и зевотой.
– Немедленно верни мне новости! – услышал я голос, прижившегося в моей квартире привидения. Со вчерашнего дня, оно обитало здесь, сродни домашнему животному. Наподобие кошки или собаки.
– Надька, не отвлекай. Дай мне хотя бы пол часика, чтоб собраться, прийти в себя и ничего не забыть. Вот уйду на работу, тогда и смотри свой криминал.
– Ну, хорошо!.. – пробурчала та. Пусть и со скрипом, а все же она была вынужденная принять мое требование. – …Да только и ты, будь другом, поторопись. Уж больно мне хочется узнать, что же такого экстренного произошло в вашем городе этой ночью.
– Что-что. Будто сама не догадываешься. Наверняка, очередная «заказуха». Опять грохнули какого-нибудь чиновника или нувориша, одним словом: бандита. Либо бывшего, либо нынешнего. Все никак они не могут «попилить» меж собой, десятилетиями накопленные народные богатства. «Мочат» друг друга и «мочат». Уж лет двадцать, как рвут на куски общее одеяло и все никак не могут угомониться. Порядком надоела мне вся эта «чернуха». Будто бы не новости смотришь, а сводку боевых действий с передовой слушаешь.
На самом пороге офиса меня почему-то встретила секретарь. Подобного «гостеприимства», я что-то раньше за ней вовсе не замечал.
– Олег Владимирович, вас ожидают!.. – сухо и предельно отрешённо объявила Лена, чего нельзя было сказать о её невербальном поведении. Всей своей мимикой и настойчивыми жестами рук, указывающими мне то на мой кабинет, то на входную дверь, Елена пыталась сообщить или предупредить меня о чем-то очень важном. Вот только я, балбес, так ни черта и не понял. Потому и все сверх усилия секретарши оказались тщетны.
– Если не ошибаюсь, то к нам соизволил пожаловать сам пан директор!.. – навстречу мне (причём, из моего же собственного кабинета) вдруг вышел взъерошенный, небритый и не совсем опрятный мужчина. Его приспущенный галстук обнажал не первой свежести ворот, некогда белой рубахи. По возрасту он был старше меня лет на десять. – …Изволите опаздывать, Олег Владимирович. А впрочем, извиняюсь. Слегка погорячился, ведь начальство не опаздывает, оно задерживается.
– С кем имею честь?.. – я требовательно взглянул на кривлявшегося передо мной незнакомца.
– Вновь извиняюсь. Но это я имею честь представиться. Старший оперуполномоченный «убойного» отдела, майор Сирота. – для пущей убедительности он ткнул мне в лицо своё служебное удостоверение.
– И по какому поводу, ваш визит? – задал я вполне резонный вопрос.
– Быть может, для начала нам следует пройти в вашу комнату? Именно там мы и побеседуем? Как-то неудобно начинать серьёзный разговор при ваших подчиненных. – и майор тотчас бросил свой презрительный взгляд на секретаря.
На данную минуту Елена была отчего-то бледна и, вообще, выглядела чрезвычайно перепуганной. Проследовав в свой кабинет, я обнаружил в нём ещё троих неизвестных мне мужчин. Меня шокировало и вместе с тем крайне возмутило то обстоятельство, что эта троица, без всякого зазрения совести, ну, просто как у себя дома рылась в моих ящиках и документах.