Непростая работа - горшки обжигать 2
Шрифт:
– Думаю, уже во второй раз она не так смешна, как о том говорят, — поддержал разговор фельдмаршал.
– Возможно. Надо бы уточнить у Радости, — сделал соответствующую пометку в списке своих бесконечных (список реально бесконечен) дел Смерть. — Я вижу, у тебя прямо язык чешется. Оно и понятно, чего бы не поговорить? Давай. Спрашивай.
– Вопрос, собственно, только один: «Так ли надо было выступать с пояснениями?». Ведь...
– Нет, не обязательно, - остановил реплику собеседника Костя и продолжил.
– Однако лучше мы им сразу скажем, чем они
– Если смотреть на данный вопрос под таким углом, то да, это логично.
– К тому же этим незамысловатым образом мы даём им некое ощущение сопричастности. Создаётся впечатление, и в первую очередь у начальства, что народ — не просто безликая масса, которая живёт отдельно от правящей верхушки, а компонент политики — те, о ком должны думать на самом верху. Граждане же, в свою очередь, видят, что элита не просто так с бухты-барахты или потолка выдала приказ, а с помощью моно- или диалога донесла политику партии. Можно ещё долго распинаться, суть одна — не дать народу и правлению отделиться друг от друга, ибо в таком случае всё закончится плохо, особенно с теми, кто руководит.
– Но ведь что так, что эдак, в конечном итоге народ мало что решает. Он никак не влияет на принятие указов, — указал собеседник на тонкий момент.
– Не-е-ет, он-то как раз таки решает очень многое. Например: а нужно ли им такое правление? Не пора ли его менять? И прочие мысли, не обязательно революционные, могут быть и патриотическими. Наша цель состоит в том, чтобы не дать левым, в смысле посторонним, идеям заполнить их разум и перебродить в них.
– Понял. Чем бы солдат ни маялся, только бы не лясы точил, — перевёл в привычное для себя русло Балор.
– Можно и так сказать, — согласился с ним Смерть.
– Всё же я солдат, а не политик, и стоит приводить простые примеры и аналогии.
– Так и я не политик, а осознавшая себя энергия. Ты представляешь, какого мне в таком мире?
– Нет.
– Вот в том-то и дело. Для меня это дико и непонятно, но я принял правила этой странной игры. Хоть и пытаюсь найти в них лазейки, да разобраться в хитросплетении правил. Однако понять тебя или других мне очень трудно, не невозможно, а сложно. А без этого крайне трудно понять логику действий различных личностей. Так что забей на свою солдатовость и будь собой, — неопределённо махнул рукой Костян.
– Есть, - козырнул в ответ главнокомандующий.
– Ладно, вернёмся обратно к нашим баранам. К чему я тебя вызвал? Ах да, точно. Задача для тебя есть: нужно перед каждым потопом организовать конкурс среди смекалистых граждан с бойкой фантазией и «взором горящим», как говорится, да выдать им интересную задачу: «Какие дерзкие идеи можно воплотить в жизнь?». Собрать, проанализировать, выбрать удачные, допилить и реализовать их. Победа или поражение не столь важны для нас, главное — выполнить задачу и подстегнуть наших граждан к решению нестандартных задач, тем самым придать им стимула для развития интеллекта и смекалки. А то ведь мозги закиснут, чего хотелось бы избежать.
– Я верно понимаю, что обкатка пройдёт
– Да, первые конкурсы будут среди служивых. Там можно будет медали, звания и премий по-выписывать — не обеднеем. Дальше в планах вывести сие новшество на простор, то есть в широкие массы. Там уже с тебя снимут данное направление. Но это пока только на бумаге, и как оно пойдёт, не предугадаешь.
– Хмм, — несколько задумался Балор. — Дельное предложение. Может, возьмём эту практику на постоянное вооружение?
– Хочешь проводить такие конкурсы перед каждой мало-мальской стычкой?
– Верно.
– Тогда наши военные силы получат репутацию безумцев, если не дегенератов, — с тяжким вздохом произнёс Смерть.
– Плевать, — рубанул воздух рукой фельдмаршал. — Если наши изыскания позволят армии стать хоть на каплю могущественнее, то я готов на любые шаги в пределах разумного. А эти пределы мы устанавливаем сами, конечно, их задаёшь ты как глава Дома. Думаю, бойцы ответят тебе в таком же духе.
– Это хорошо, что ты очерчиваешь рамки собственных полномочий. Значит, не пропал ещё в поисках силы.
– Такой разумный никогда не достигнет вершин. Кто-нибудь да обломает его.
– Хорошо. Вторая просьба: ограничь количество боевых действий. Жалоб и прошений от многих — уже выбрасывать некуда, и печь не справляется. Не бойся, не от наших граждан. Их-то, наоборот, всё устраивает, даже просят открыть ещё пару фронтов. Однако стоит немного остановить боевую машину и провести её доработку. Многие Планы уже взвыли.
– Принял, но жалко. Где нам стоит остановить боевые действия?
– С Демонами, Пожирателями, Эксапсией, Мистиками, адептами Войны, Боевых искусств и иже с ними можете продолжать биться хоть до морковкиного заговения. Остальных потихоньку оставляете, но если они начнут борзеть или барогозить — смело бейте, с такими разговор должен быть короткий. А с последствиями я справлюсь сам. Список тех, кто готов прекратить стычки, я тебе предоставлю. Ах, да, ещё одно дело. Нынешнюю кампанию берёшь под плотный контроль. Докладывать сразу мне, если что-то пойдёт не так. Отчёт о ситуации раз в 10 лет. Вроде всё.
– Разрешите идти? — встав с кресла, спросил Балор.
– Разрешаю.
Отвесив воинское приветствие, Балор споро покинул кабинет. Оставшись в одиночестве, Смерть некоторое время продолжал наблюдать за замковой площадью с помощью Палантира. После того как позволил себе небольшой перерыв, он занялся своими непосредственными обязанностями. Надо уведомить просителей о том, что прекращаются боевые действия, не забыв при этом стребовать контрибуцию. Заверить воинственных товарищей в продолжении локальных стычек. Составить планы на грядущие события. Провести многочисленные аудиенции. Выслушать просителей. Прочитать отчёты и дать им оценку. Проверить статус мирового баланса и состояние аспекта, при необходимости провести их настройку. В общем, дел выше крыши, а времени нет. Что уж тут говорить, если даже сам Время зашивается.