Непростая работа - горшки обжигать 3
Шрифт:
– Я бы не был в этом столь уверен, — опустил их на землю Константин.
– От чего же? — удивился Бахус.
– Не забывай, кто я и что из этого следует.
– Всё так плохо? — скис Бог в горошек. — Макинтош уже заказывать?
– Был бы ты смертным, то да, — обнадёжил его Смерть. — Скажем так: болезнь тебя не убьёт, но и вылечиться будет трудно.
– Откуда знаешь? Ты же вроде сам сказал, что с местными болячками не знаком, — со скепсисом поинтересовался Пранав.
– Я — нет, а вот наш друг бобёр очень даже, — кивнул Извечный в сторону оного, который в этот момент усиленно пытался обучиться речи под
– Агх, опять ты про свою работу, — скуксился Хаос.
– Да ладно, просто признай, что тебе завидно из-за того, что мир не принял тебя, — усмехнулся Смерть.
– Да! Мне завидно! Какой-то доходяга и слабак, кости без кожи, смог, а я нет, — выплеснул он из себя по-детски наивную обиду.
– Ну просто незачем миру в данный момент Хаос. Ему бы с циклом «Смерти и Жизни» разобраться, а всё остальное потом, — успокоил его Константин.
– Всё равно обидно, — буркнул Пранав и залил своё горе новой порцией алкоголя.
– Чего это они? — шёпотом поинтересовался брат Мудрости (Разума) у своего подопечного. На что тот после нескольких попыток прокряхтел что-то невразумительное, плюнул с досады и написал на песочке несколько слов: «Мир. Роль. Работа. Азарт. Соревнование».
– А, — протянул он. — Теперь понятно.
– Каждый раз удивляюсь с этой картины, — потрясённо произнёс Бахус.
– Ага, а знаешь, что самое интересное? — пихнул его в бок Нергал.
– М?
– Глупость может с каждым из аборигенов побалакать, — выдал новость Бог смерти. — И не только с помощью речи, но и через письменность.
– Иди ты?! Каким макаром? Даже его брат ещё не понял как с ними разговаривать!
– неподдельно удивился Бог вина.
– Как-то, — в недоумении развёл руками Нергал. — Раньше-то мы думали, что Глупость с живыми может разговаривать из-за того, что он персонаж своего Мира, всё же каждый из нас худо-бедно с животиной или травкой поговорить может, — на что получил кивок. — Но теперь понятно, что он в принципе со всеми живыми формами может в диалог вступать, не важно откуда они. Хех, он даже с местными растениями перетереть успел.
– М-да, чего только на белом свете нет, — в прострации сказал Бахус залпом выпив бражку.
– И не говори.
Глава 14
– -- В этот самый момент в точке назначения ---
На скромном, но крепко сбитом посту сидели три подгорца, молодой, взрослый и старик, и сторожили единственный доступный проход. У них было: три штуки крепких коротких копий, 75 штук дротиков, по 25 на брата, пять слезоточивых гранат, полкило «Дрожи Земли», целое множество пистолей всех сортов и марок, а также коктейли Молотова, дымовые шашки, артефактная полуразумная цепь и целая россыпь алхимических снарядов, не считая классического снаряжения гномов — топоров да молотов. Не то чтобы весь этот нехитрый инвентарь был необходим, но раз уж взялся за обеспечение безопасности стратегически важного объекта, то бывает очень трудно остановиться, особенно в случае подгорцев. Единственное, что вызывало опасение, — это осадная мортира легендарного ранга «Гордость». Нет ничего более опасного во всех известных Планах (в своём классе вооружения), чем это орудие, ибо коли
(Прим. автора: Не забываем, что гномы промеж себя общаются на своём наречии, однако ввиду объективных причин (Толкиен не допилил Кхуздул) не могу все диалоги прописать на языке дворфов. Так что буду пользоваться русским.)
– Эх, хорошо сидим, — произнёс первый из них, Брорн, в котором не трудно было узнать молодого гнома. Благо внешний вид данную черту отражал более чем. Тут тебе и длина бороды, её форма, украшения, голос и сама морда лица.
– Эт точно. Солдат сидит, служба идёт, — вторил ему дворф Гимли, приводя в порядок шикарную бороду.
– Жаль, что без пива, — посетовал старик Халькон, по тому, как на его слова отозвалась стихия в рядом стоящем костре, можно было безошибочно определить урдуннира.
– Ага, табачок бы тоже не помешал, — в унисон согласились с ним предыдущие собеседники.
– Он никогда не мешает. Недра! Когда уже этот Админ придёт, а? Таким макаром и он пропустит начало, и мы не сможем поучаствовать в веселье. Как же тогда славу стяжать? — закручинился Брорн.
– Не загоняйся почём зря. Не забывай, он же немёртвый, а они торопиться с роду не привыкли. Кроме некоторых случаев, но этот в их число не входит, — ответил ему дворф.
Размеренно и вяло текла беседа, которая вот уже не в первый раз звучала в этом месте. Оно и понятно, что ещё делать на посту? Правильно — языками чесать. Молодой всё негодовал, а взрослые раз за разом пытались втемяшить ему здравый смысл. Как вдруг...
– Чу, видишь? — отвлёк их от заезженной пластинки урдуннир.
– Ох, мать моя Одинокая гора. Вспомни солнце, вот и луч.
– Наконец-таки пришёл этот опоздун. Явился не запылился, — язвительно произнёс молодой. — Стоп, а вдруг не он? — засомневался гном.
– С чего бы? — удивились коллеги.
– Вдруг противник пытается к нам проникнуть под видом Администратора?
– Хм... Бред, конечно, — сделал разумное заключение Гимли, однако в лучших традициях крепышей продолжил мысль. — Но исключать такую вероятность нельзя. Лучше перебдеть и сообщить об этом командованию, чем понадеяться на авось и схлопотать прорыв. Так, вы сторожите пока, а я сбегаю и сообщу кому надо.
С этими словами дверг взял низкий старт и споро побежал к караулке, ибо там располагался стационарный телефон на случай важных моментов. Меньше чем через двадцать секунд оный услышал гудки в трубке и, как только связь установилась, затараторил:
– Алло, Балин? Балин. Меня слышно? — от волнения его фраза стала на тон выше.
– Да, слышно тебя, не ори — ухи, чай, не казённые. Что у тебя там, опять небось решил попросить бражки? Так и знай, до того, как окончится смена, ни капли вам не выдам. Это не моя блажь, а приказ сверху, — сквозь лёгкий треск помех раздался утомлённый и раздражённый голос из трубки.
– Тьфу на тебя, не до алкоголя сейчас, — всамделишно сплюнул Гимли на пол. — Тут враги наступают с заднего прохода!
– Сколько раз тебе говорить, Гимли, — тяжко вздохнул от непрошибаемой упёртости собеседника Балин. — Не задний проход, а Восточные ворота (вот так совпадение — переход оказался в восточной части поля боя). Уясни наконец или запиши, дабы не забыть. И что ещё за враги? — заинтересованно спросил собеседник, вмиг согнав с себя тоску.