Нептун
Шрифт:
— Алло? — выпаливаю я как можно жизнерадостнее.
— Привет, мисс Популярность, ты готова порыбачить?
Сейчас я действительно загораюсь энтузиазмом. Рид представил меня вчера практически всему городу. Когда я отправилась вечером прогуляться и купить чего-нибудь перекусить, то не встретила ничего, кроме доброжелательности: «Привет Эмма! Рады видеть тебя снова!»и «Могу я помочь тебе что-нибудь донести?» Все жители — полукровки, люди, сирены, — приняли меня как одну из них всего за каких-то два дня. Это полностью противоположно тому, к чему
И это замечательно.
Тем не менее, больше всего чести достается Риду. Он один из тех, кто не станет стесняться, если речь заходит о получении желаемого. Но проблема в том, что становится все очевиднее, что он хочет заполучить меня. Легкое прикосновение здесь, томный взгляд там. Вчера за обедом меня даже назвали его девушкой, а он не потрудился это исправить. Исправление подобных ошибок остается на мою долю. До той поры, пока Гален не заявит обратного, я связана с ним.
— Но мы же отпустим всю пойманную рыбу, верно? Ты обещал.
Рид вздыхает в трубку. — Я надеялся, ты об этом забудешь.
— Ни за что. Я не убиваю рыб.
— Как еще я смогу доказать, что поймал рыбу крупнее, чем Тоби?
— Приготовься к взрыву мозга. Оказывается, есть такие современные штучки, называемые мобильными телефонами, и в них есть встроенные камеры...
— Не умничай.
— Говорю как есть.
— Я уже подъезжаю к гостинице. Спускай свою задницу вниз, пока я не передумал и не уехал один.
Я смеюсь. — Только попробуй.
Рид фыркает. — Дуй вниз, мисс Конгениальность. — И вешает трубку. За это он еще поплатится.
***
Шаткий причал настолько узкий, что на нём могут стоять только два человека, и то бок о бок. Рид прыгает на маленькую рыбацкую лодку, и она качается туда-сюда, как во время шторма. Затем он протягивает руку, чтобы и я запрыгнула. Я ещё не говорила ему, какая я неуклюжая: что я не прыгаю куда-либо вообще, не говоря уж о неустойчивом объекте, плавающем в опасной близости от причала, под которым могут оказаться острые камни.
— Я не такой ловкий маленький чертёнок, как ты, — говорю ему я, сидя на краю причала.
Он хихикает.
— Ты считаешь меня маленьким? — Он протягивает мне обе руки, так что я могу сойти с причала, не вызывая большой встряски на крошечном суденышке.
Считаю ли я Рида маленьким? Ни капельки. На самом деле, он выглядит очень атлетически, особенно, когда снимает свою футболку. Он не такой высокий, как Гален, но в нужных местах правильно сложен. Именно поэтому я отворачиваюсь.
Рид не упускает этого из вида. — Ты так не думай, — подмигивает он.
Боже, он раздражающе самоуверен.
— Теперь запомни, — продолжает Рид, когда я сажусь на одну из деревянных досок, предназначенных для сидения. — Как только мы достигнем места назначения, больше никаких разговоров. Когда мы приблизимся, я дам тебе знак, что настало
— Какой знак? — я прикрываю рукой глаза от солнца.
Он поднимает вверх кулак — вроде жеста, который мог бы сделать солдат, если бы захотел остановить войска за своей спиной.
— Ладно. Я поняла.
Рид везёт нас зигзагом по изгибам ручья, уклоняясь от упавших брёвен и зарослей кустов у берега. Ветер веет сквозь деревья, будто нашептывая секреты. Птицы звенят сопрано, а дятел поблизости добавляет ударных в общий хор. Все это сопровождается мерным гулом лодки, рассекающей воду перед нами. Пожалуй, это один из самых умиротворяющих моментов в моей жизни.
Пока я не замечаю, как Рид ухмыляется, глядя на меня.
— Что? — спрашиваю я.
Он невинно пожимает плечами. — Я просто попытался представить, как ты используешь свой Дар в океане. И даже немного позавидовал.
Он осторожно уводит нас подальше от низко свисающих ветвей дерева, словно оберегая висящую там паутину. — С какой самой большой рыбой тебе удалось поговорить?
Я отвечаю, не задумываясь. — С голубым китом. Я назвала его Голиафом. Ты никогда не был в океане?
— Конечно же, нет.
— Почему?
—Во-первых, это идет вразрез с нашим законом. А во-вторых, разве ты не слышала, что сделал Тритон с Тартессосом? Это не смешно.
Нет, совсем не смешно. Я не могу себе представить, что тоже самое может случится с Нептуном.
— Понятно.
— Кроме того, я не хочу оказаться пронзённым пикой какого-нибудь всемогущего жителя океана. — Сказанное прозвучало неожиданно жестко. Все равно, что прикусить вишнёвую косточку. — Значит, ты подружилась с голубым китом? — Похоже, Рид может перейти от серьезности к простоте, не сделав паузы и в две секунды. — Разве ты не боялась?
Была в ужасе — точнее не скажешь. Но сейчас Рид под впечатлением, поэтому я решаю облокотиться назад и насладиться моментом.
— Так было еще до того, как я узнала о своем даре. Я подумала, он собирается меня съесть.
— Голубые киты едят криль. Если бы он съел тебя, это было бы случайностью.
— Утешает. Правда.
— В общем, он тебя не съел. Ты ужасная рассказчица, ты это знаешь?
Вот вам и весь восторг.
— Я поняла, что он был робким — и реагировал на мой голос, когда я говорила ему что делать. Тогда я осознала, что он не обидит меня.
— Как часто ты с ним видишься?
Я сникаю, и сожаление, разгораясь, поднимается от моего желудка к горлу.
— На самом деле, несколько месяцев назад его задел гарпуном какой-то рыбак-идиот. Я не видела его после этого долгое время. Потом, несколько недель назад, он приплыл ко мне из ниоткуда. Шрам все еще был виден, и я постаралась его утешить и приголубить. И мне всё равно, что учёные говорят, будто у рыб нет никаких чувств. С Голиафом дела обстоят иначе. Раньше он не был таким угрюмым, до этого происшествия. Словно у него осталась душевная травма или что-то в этом роде.