Непутевые заметки по Египту
Шрифт:
Подарки и праздник
Приближался Новый Год, и мы с Марией стали думать — что подарить ее сестре на праздник, так как заранее подарком не запаслись. В холле отеля находилась стеклянная витрина, в которой были выставлены всяческие драгоценные изделия. Нам очень понравились золотые сережки, в центр которых был вделан изумруд, окаймленный маленькими бриллиантами. Выяснилось, что все эти драгоценности продаются в маленьком магазинчике, который находится в самом отеле. Мария решила меня отправить купить эти сережки. По ее мнению, за сережки должны были запросить не менее тысячи долларов, но я был должен проявить все свои способности, чтобы сбить цену хотя бы до пятисот. На следующий день я плотно позавтракал двумя сигаретами (так как на завтрак в отеле подавали какие-то странные египетские блюда, прожигающие желудок насквозь) и, полный решимости заторговать владельца магазина насмерть,
Отмечание Нового Года даже и вспоминать не хочу. Нас усадили за накрытые столы в большом зале, где сидело дикое количество египтян, приехавших в отель специально на Новый год. Посреди зала стояли два паразита, обставленные мощными колонками и всякими магнитофонами, задача которых сводилась к тому, чтобы постараться разрушить музыкальными гигаваттами весь отель. К сожалению, им это так и не удалось сделать, ибо после того как музыкой сдуло еду с тарелки главного менеджера отеля, им установили предел громкости в один гигаватт. Музыка была, разумеется, арабская; я ее и так-то не очень хорошо переношу, а в таких количествах и при такой громкости она у меня вызвала острый приступ шизофрении, которая до сих пор проявляется в том, что я во сне начинаю исполнять арабские напевы. Нам на праздник раздали какие-то подарки: барабанчики, дудочки, маски и пакеты с бумажными шариками. Шарики, как потом выяснилось, представляли собой скомканные бумажки с различными пожеланиями, которые полагалось развернуть и почитать. Наши туристы, разумеется, нашли более приятное применение этим пожеланиям и устроили настоящую войну, кидаясь этими шариками направо и налево.
Exchange of money
На следующий день нам понадобилось обменять деньги, но выяснилась пикантная подробность о том, что величественное отделение «Первого Национального Египетского Банка» (которое состояло из маленькой стоечки, стула и шкафа, который использовался как сейф) не функционирует уже несколько дней. А ехать в «город» (так они называли деревню Файдо) нам очень опасно, так как на нас неминуемо нападут местные террористы, бедуины, дромадеры, таксисты и прочие зловредные существа.
Но у нас не было другого выхода, так как местные деньги кончились, а доллары они не принимали, поэтому было решено показать местным бандитам, что такое озверевший русский турист, и мы (Андрей, Мария и я) засобирались в город. Некоторое время мы постояли перед отелем, наблюдая египетскую методику передвижения общественного и частного транспорта. Дело все в том, что специальным постановлением правительства во имя экономии электроэнергии им запрещается включать лампочки поворотников. Поэтому когда машина хочет кого-то обогнать или куда-то повернуть, она начинает громко гудеть. Для египетских автомобилистов, впрочем, этот способ весьма мудр, так как я никогда не видел, чтобы водитель смотрел на дорогу: они всегда смотрят на пассажира рядом с собой, так как смотреть не в лицо собеседнику при разговоре у них не принято. В качестве такси в Египте используется нечто похожее на наш «москвич-пикап», причем пассажиры должны запрыгивать в кузов на ходу (останавливаться для приема пассажиров у них не принято). Мы запрыгнули в такси (до сих пор не понимаю — как оно это выдержало) и попросили отвезти нас в этот «Первый Национальный». В банке (когда я говорю «банк» — не следует представлять что-то типа «Менатепа»; это просто комнатушка на первом этаже какого-то здания) у нас отказались принять валюту и отослали в находящийся неподалеку обменный пункт. Так как мы не знали, где он находится, один из посетителей
Осознав, в какую дыру нас засунули, мы печально поднялись по ступенькам обменного пункта и стали менять валюту. Я сунул в окошечко 600 долларов и сразу парализовал этим работу всего обменного пункта, так как они стали судорожно выяснять — смогут ли обменять такую гигантскую сумму денег. Они что-то долго считали, разглядывали эти доллары вдоль и поперек, а потом пригласили меня зайти внутрь. Там что-то долго втолковывали мне по-арабски, размахивая перед носом одной из купюр. Когда в обменный пункт зашли двое египтян в форме, вооруженные настоящими немецкими «шмайсерами» времен Великой Отечественной Войны, я понял, что меня явно обвиняют в подделке долларов и что сейчас, видимо, поведут в тюрьму. Но чуть позже я разобрался, в чем состояла проблема: дело все в том, что эта купюра ухитрилась постираться вместе с моей рубашкой, так как лежала там в кармане (зачем я ее туда положил — неизвестно; видимо, просто «на счастье»), после чего приобрела нежно-розоватый оттенок, на первый взгляд, впрочем, незаметный. Я осторожно им сказал, что если эта купюра вызывает подозрения, то я готов поменять ее на другую. Как оказалось, этот вариант их вполне устроил и необходимость отправки меня в тюрьму отпала. Мы дружески стали жать друг другу руки, после чего начальник обменного пункта признался, что является истинным фанатиком Ленина и спросил меня, как я отношусь к этому великому человеку. Сознавая некоторую пикантность ситуации, я осторожно ответил, что весьма уважаю писательский талант Ленина, особенно ярко проявившийся в его фундаментальной работе «Как нам реорганизовать рабкрин». Начальник был вполне удовлетворен этим ответом, после чего нас отпустили с Аллахом. Интересен тот факт, что в обменном пункте все мои купюры отксерили. Что они потом делают с этими ксероксами — доподлинно неизвестно. Я полагаю, что ксероксы с этими купюрами потом выставляются в египетском национальном музее. В отель мы вернулись без приключений.
Отъезд
Второго января нас обрадовали сообщением о том, что фирма «Саккара тур» до сих пор не заплатила этому отелю деньги и что неизвестно — заплатит ли вообще. Нам объявили, что в случае неоплаты мы сами будем должны расплатиться за проживание, иначе нам не вернут паспортов. Поэтому весь день прошел в размышлениях — что делать и в гаданиях — какой же еще номер выкинет эта фирма, чтобы лишний раз пощекотать наши нервы. Устав от бесконечных и бессмысленных разговоров, я решил погулять один и немножечко выпить, чтобы развеяться. Сначала я выпил за ужином две двойные водки с тоником. Потом пошел погулять на бережок, где в кафе тоже выпил две двойные водки с тоником. Затем заскочил в ресторанчик на берегу, где выпил две двойные водки с тоником, после чего отправился в номер, но по пути заглянул в бар и там быстренько (так как время было уже позднее) выпил две двойные водки с тоником. Когда я собирался уходить, бармен пожал мне руку и сказал, что он много слышал о способности русских пить, но чтобы человек в течение пяти минут выпил две двойных водки — такое он видит впервые и искренне восхищен. Я его пригласил приехать в Россию, чтобы он у нас вдоволь навосхищался.
Пришел день отъезда. Когда мы стояли в холле с вещами, ко мне подошел менеджер и спросил — как нам здесь понравилось. Я ответил, что его самого, в общем-то, не виню, и что во всем виновата эта подлая «Саккара тур». Не знаю, воспринял ли он мою фразу как комплимент или нет.
Доехали мы без приключений. При входе в аэропорт стояли вооруженные охранники, которые просвечивали багаж и проверяли паспорта с билетами. Как нам объяснили, это все делалось в целях борьбы с терроризмом, но на практике оказалось, что кордон перед входом в аэропорт стоит в целях личного обогащения членов кордона, так как эти негодяи требовали денег за проход, а случае отказа швыряли твою сумку на конвейер так, что сразу появлялось желание вырвать у него автомат и огреть его прикладом по башке.
В аэропорту мы три часа просидели в «отстойнике» (самолет, как обычно в чартерных рейсах, опаздывал). Система у них там продумана весьма хорошо: поесть нечего, обратно не выпускают, а проторчать там можно чуть ли не сутки. Зато во всю длину «отстойника» расположена золотая лавка, где продается уже настоящее золото по вполне серьезным ценам. Наши туристы там от скуки скупили чуть ли не половину золотых запасов.
Дальше — перелет обратно, обычное полуторачасовое ожидание багажа (в любой стране мира он появляется чуть ли не раньше пассажиров) и, наконец, — дом, милый дом.
Вот такое получилось путешествие. Удивительно, что я еще ухитрился найти во всем этом беспределе хоть что-то смешное. Во время поездки все это выглядело весьма печальным.