Неравный брак
Шрифт:
— Станислав Владимирович выступает против текучки кадров, — пояснил Болотов. — Когда он принимает нового работника, то рассчитывает на долгосрочное сотрудничество. Не в его интересах пускать в компанию людей, которые, выведав внутреннюю кухню «Витал-проджект», переметнутся к конкурентам и будут ставить палки в колёса.
В принципе, вполне логичное объяснение, да и выбора у Вероники всё равно нет: придётся подписывать этот договор на фактически пятилетнее рабство. Хотя с другой стороны, это может стать очень хорошей гарантией, если она попросит у компании кредит. Ника ведь будет связана с ней на столь длительный срок, так что уж точно никуда не сбежит и всё вернёт.
«Да,
Потом она подписала ещё ряд бумаг, чувствуя грусть от того, что этими росчерками прощается со своей прежней жизнью. Затем они с уже бывшим начальником обсуждали все необходимые детали. Ехать в столицу предстояло в субботу вечером, чтобы в воскресенье утром уже заселиться и обустроиться на новом месте, а в понедельник приступить к работе.
Как ни странно, шеф выплатил ей кругленькую сумму: это была зарплата за этот месяц, к которой добавилось то ли выходное пособие, то ли отпускные, то ли премия. Она, разумеется, отказываться не стала и горячо поблагодарила благодетеля. Деньги ей сейчас очень и очень нужны, и уж если он сам решил наградить бывшую подчинённую, то тут и думать нечего.
— Ну что, Вероника, покажите себя с самой лучшей стороны. Удивите столицу так, как умеете только вы, — напутствовал Сергей Анатольевич, когда они прощались, и пожал ей руку, выказывая уважение.
Расставаться с Болотовым было грустно. Он был замечательным руководителем, таким, о каком мечтает большинство добросовестных сотрудников: в меру строгим, активным, креативным, понимающим и, что главное, доброжелательным. Вот его ей точно будет не хватать на новом месте. Ещё не известно, что за начальство ждёт её в столице. Может, вскоре не самый крупный офис в родном городке покажется раем по сравнению с тем, что предстоит в главном отделении компании?
Распрощавшись с Сергеем Анатольевичем, Вероника поехала в социальную аптеку и значительную часть полученной суммы истратила на лекарства. Взяла с запасом, чтобы родители хоть в этом вопросе были спокойны. Ну и дорогущие же препараты! Так вот на что уходила большая часть маминой зарплаты… Ника ещё думала, почему они с папой отменили в этом году поездку на море, ведь по традиции куда-нибудь выбирались вдвоём. А отцу-то как раз не мешало бы оздоровиться. Сейчас она припомнила, что и в прошлом году они не поехали, сославшись на то, что устали от поездок и просто хотят побыть в родных стенах.
По пути домой Ника снова думала о Паше. Когда он вернётся, чтобы окончательно оформить бумаги на повышение, её в городе уже не будет. Расстроится ли? Обидится ли, что ничего не сказала? А ведь ещё нужно как-то родителям сообщить, что уезжает.
Реакция мамы была неоднозначной. Она была и рада, и встревожена. Да, продвижение по карьерной лестнице, шанс помочь папе, хорошие перспективы… Но если в Амстердам Ника поехала бы с Пашей в роли замужней дамы, то теперь отправляется одна. Мало ли… Столица опасное место, где много соблазнов и ещё больше «хищников» и конкурентов, а помочь в случае чего некому.
Папа явно чувствовал себя виноватым и говорил, что с ним и так всё кончено, так что не стоит ей добровольно впрягать себя в ярмо. И вот эти речи нужно пресечь!
— Пап, ну ты чего?! Я и так собиралась на повышение, просто вам пока не говорила.
— Но
Ника вспомнила слова отца, сказанные в тот вечер, когда состоялось внезапное и странное сватовство. «Я давно уже хочу внуков. А то так и помру, не понянчив свою кровинушку, пока вы двое будете телиться». Он тогда был бодрым, радостным и даже категоричным в вопросе брака с Пашей, и только сейчас она поняла, что всё это было наносное, что за бравадой скрывался страх не дожить до того светлого мига, когда сможет взять на руки внука или внучку. Ну а мама, разумеется, боялась того же, поэтому тоже как бы «игнорировала» чувства дочери, подталкивая к скорой свадьбе.
— Пап, ты, кажется, хотел понянчить внуков? — сменила она тактику. — Сейчас я хочу сделать всё для того, чтобы тебе это удалось. Понимаешь? Поэтому, пожалуйста, береги себя и дождись.
Всю неделю до отъезда Вероника провела рядом с отцом, бывшим строителем, который вынужден был уйти с работы, как оказалось, не из-за сокращения, а по состоянию здоровья. И это, наверное, было самое замечательное время в её жизни. Они клеили из спичечных коробков роботов, смотрели и обсуждали фильмы, гуляли в парке и мастерили макет здания, идею которого папа вынашивал уже давно. После вынужденного увольнения он подналёг на книги по архитектуре и с энтузиазмом коротал дни, составляя чертежи как особняков, так и многоквартирных домов.
Ника ценила каждое мгновение с ним, прекрасно понимая, что оно может стать последним. И мама, любимый клиентами парикмахер, когда приходила с работы, тоже старалась к ним присоединиться, чего нельзя было сказать о Ксюше: та практически не выходила из комнаты и за эту неделю не перемолвилась с сестрой и словом.
Зато тётя Оля и дядя Дима наведывались дважды. И пришло несколько писем от Паши. Дронов писал, что устроился хорошо. Конечно, там всё чужое и чуждое, но он был полон оптимизма и лишь сожалел, что её нет рядом. Ника специально не звонила ему по скайпу: не хотела пока видеть и слышать, на душе и так кошки скребли, а если посмотрит в печальные или, что хуже, притворно весёлые глаза, то станет ещё тяжелее. Возможно, позже.
Утро субботы наступило как-то слишком быстро. Забрав из офиса личные вещи, она перемолвилась парой слов с охранником и оглянулась на здание, где проработала почти год. Это современное строение было одним из лучших бизнес-центров в городе, но в столице наверняка всё устроено с гораздо большим размахом. Вероника была там дважды: один раз во время школьной поездки, второй — когда ездили с ребятами из универа. Но всё ограничилось поспешным осмотром достопримечательностей и отъездом домой в тот же день.
Чемодан был собран ещё с вечера, но Ника всё равно пересмотрела, не забыла ли чего. Сумка с ноутбуком и дамская сумочка завершали багаж. Зимних вещей она не брала, только всё необходимое на первое время. Когда похолодает, нужно будет либо вырваться на денёк и съездить домой (если позволит загруженность), либо купить что-то уже на месте.
Сейчас Вероника прекрасно понимала Пашу, который просил родных его не провожать. Она тоже предпочла проститься дома и вызвала такси. Пока ждали машину, говорили одновременно обо всём и ни о чём, лишь бы не молчать, чтобы в комнате не повисла тягостная тишина. Половину денег, выданных Болотовым (вернее то, что от них осталось), Ника отдала маме. Теперь можно быть уверенной, что папа в ближайший месяц не останется без лекарств. Вторую половину она взяла с собой. Неизвестно, когда ей выплатят зарплату и будет ли аванс, а ведь жизнь в столице не из дешёвых.