Неразгаданные тайны

Веснина Елена

— Почему ты так говоришь?

— Не звоните мне больше, Борис Михайлыч… и поищите кого-нибудь другого для своих экспериментов.

— Маргариточка, ты разрываешь мне сердце…

Он действительно почувствовал боль в груди.

— А вы… а вы… а вы меня послали на смерть. — Ритка бросила трубку, отвернулась к окну и заплакала.

Борюсик осторожно, как стеклянную, положил трубку.

— Вот теперь действительно все потеряно, — грустно пробормотал он.

Борюсик, пешком добравшись до здания милиции, долго стоял, о чем-то раздумывая.

Наконец твердым шагом вошел внутрь.

НикНик внимательно изучал бумаги, сидя за столом в своем кабинете, когда к нему вошел Борюсик. Следователь спросил, не отрываясь от бумаг:

— Что вы придумали на сей раз?

— Я ничего не придумал, я просто вспомнил, — ответил Борюсик. — Сейчас вышел на свободу и вспомнил. Не было никакого Сидорова, это правда.

— Значит, все-таки не было, — поднял голову следователь. — Одумались? Это хорошо. Господин Медведев, вы свободны, я вас не держу.

— Я колол этим препаратом Никитину. — Следователь бросил на врача удивленный взгляд. — Я очень торопился на программу. Заехал к ней буквально на минуту. Замотался, знаете, голова была занята разным… уколол, машинально сунул препарат к другим лекарствам. И быстро на телевидение. Там тоже волнение. Я и перепутал. Я виноват. Отпускайте Никитину.

— Я поражаюсь вашей фантазии и неуемности, доктор Медведев. — Следователь даже рассмеялся. — И не надоело вам эти басни выдумывать, одна другой интересней? Первый раз вы кололи Сидорова, сейчас — Никитину. Кто окажется вашим пациентом в следующий раз? Юрий Владимирович? Дианочка?

— Я вам говорю правду, — как заученный текст, твердил Борюсик. — У меня есть факты. Вы обязаны выслушать меня.

— Ладно, вас я выслушал, но кто подтвердит ваши слова? Дежурные в санатории? Да мне же стоит только пригрозить им уголовной ответственностью за дачу ложных показаний…

Борюсик хотел оправдаться, но не нашел слов.

— Никитина подтвердит? — спросил НикНик, упершись руками в стол. — Сами понимаете, какова цена ее слову.

— Их может подтвердить моя медсестра Марина. Она засвидетельствует…

— Как в прошлый раз? — перебил Борюсика следователь. — Пусть ваша Марина лучше ставит свечки и молится, чтобы я не привлек ее за махинации с карточкой лже-Сидорова. Факты, господин Медведев, дело упрямое, и они на моей стороне.

Теперь следователь уже не смеялся. Его на самом деле начал раздражать спектакль, каждый раз по-новому переигрываемый Борюсиком.

— Почему же я ни в чем не могу вас убедить? — отчаянно воскликнул врач.

— Да потому что врать — это тоже искусство. А в этом деле вы — дилетант. И все ваши выдумки — дилетантские. Если хотите, я продолжу свои рассуждения дальше. Я не поленился и сходил к вашему Могилевичу.

НикНик выжидательно посмотрел на доктора.

— Он ни в чем не виноват.

— А я не обвинять ходил, а навести необходимые справки. Он сказал, что- перепутать найденный у Никитиной препарат с теми, из которых вы делали смесь

для укола, невозможно. Они находятся в абсолютно разных ампулах. Это подтверждает мой вывод, что вам в суматохе была подменена не ампула, а шприц с готовой смесью.

НикНик вышел из-за стола и направился к зеркалу.

— Уже поздно, доктор Медведев, — сказал он, приглаживая волосы. — Не морочьте голову ни мне, ни себе. Идите домой, к любимой женщине. Неужели вам больше нечем заняться?

— Но Никитина не виновата!

Полный отчаяния возглас Бориса не вызвал у следователя никаких эмоций.

Анжела уже сворачивала торговлю, когда появился Васька с пакетом в руках. Анжела чутко потянула носом:

— Ты снова пьян?

— Пьяница проспится, а дурак — никогда, — философски заметил Васька. — Меня Риткин доктор напоил.

— Выпустили его?

— Ага, и мы с ним отмечали это дело, — довольно ответил Васька икая.

— Рассказывай! — не поверила Анжела. — И такой уважаемый и известный человек — с тобой в парке на скамейке?

— Уважаемый человек на то и уважаемый, чтобы уважить своего уважаемого друга, во! — Васька выдал эту фразу и гордо приосанился: — Борис Михалыч, между прочим, сегодня меня в лучший ресторан города водил. Но я своих не забываю, и тебе гостинцев принес. Держи, это мы не доели — И он протянул Анжеле пакет.

Она заглянула в него и достала бутылку.

— Забирай сразу, у меня Зяма — трезвенник.

Васька отхлебнул из горла:

— Ты мне вот что скажи, Анжелка. Предположим, у человека есть страшная тайна. Но она касается и другого человека тоже. Так, выходит, я ее должен обязательно хранить?

— Должен.

— А если тот, второй человек, — предатель?

— Ты, Василий, не мудри, а говори начистоту. — Анжелка не любила хождений вокруг да около. — Кто предатель-то? И какая это у тебя тайна может быть?

— Э, так если я тебе скажу, получается, я выдам тайну, — огорчился Васька. — А это кое-кого поставит в очень неудобное положение…

Он не знал, как поступить.

Виктория Павловна и Анна Вадимовна разговаривали в ожидании Петрова. Наконец тот появился.

— Олег Иванович… — начала было Анна Вадимовна, но Петров ее тут же поправил:

— Олег.

— Да, Олег, — продолжала Анна Вадимовна, — можно ли, зная фамилию человека, определить, был он женат или нет? Если да, то на ком и где сейчас эта женщина?

— Вас интересует какой-то конкретный мужчина?

— Да.

Петров нахмурился. Ему не хотелось заниматься поисками такой информации. Анну Вадимовну интересовал какой-то мужчина!..

— Не проще ли спросить у него самого? Я не хочу стоять, между вами.

Виктория Павловна рассмеялась:

— Ань, по-моему, Олег Иванович принял Артема Боева за твоего ухажера.

— Вы сказали: Артема Боева, парня вашей дочери? — переспросил Петров.

— Да, нам нужно проверить этого человека. Узнать всю его подноготную.