Неразлучные. Близнецы
Шрифт:
В конце коридора, Силайрис остановилась и, достав из кармана ключ, сказала:
— Видимо, сейчас подготовят постановление о зачислении, и я тогда принесу форму и всё остальное. Располагайся.
Затем повернула ключ в замке и, открыв дверь, передала его мне.
Комната оказалась неухоженной, пыльной, но ничего ужасного в ней не было. Даже напротив, ожидая худшего и увидев своё новое обиталище в реальности, я обрадовалась. Здесь имелась добротная кровать из какого-то тёмного дерева, а также стол и пара стульев. Шкаф оказался встроен в специальную нишу, в которой обнаружилась
Поставив метлу в почётном углу у входа, я предложила домовому располагаться и хозяйничать, а сама с невероятным облегчением сняла с плеча сумку. Повесила её на крюк, чтоб не мешала и отправилась туда, где видела ведёрко да ветхую тряпку.
— Хозяйка, ты это не очень усердствуй, — ревниво напомнил мне домовой, когда я, закатав рукава, устроила борьбу с годовалым налётом пыли и паутины. Конечно, устала невероятно, но не до такой степени, чтобы уснуть в такой грязи.
Открыв окна, одно из которых находилось в ванной комнате и выходило на мужское общежитие, а другое, с обзором на задний двор Академии, находилось прямо напротив письменного стола, я принялась за уборку. Правда мебель пришлось подвигать, чтобы убрать пыль и оттуда.
Уборка подходила к своему завершению, когда в дверь раздался стук. Как оказалось, вернулась комендант Силайрис, гружёная по макушку периной, постельным бельём и какими-то бумажными пакетами.
— Адептка Владислава Светлая. Получите и распишитесь, — выдохнула она, роняя свой груз на уже протёртую от пыли кровать, а затем подавая бланк и карандаш.
Я расписалась и с запозданием поняла, что понимаю каждое слово, написанное в бланке, несмотря на то, что русским языком это не было.
Пробудись и прими мой дар.
Осознание пронзило яркой вспышкой, и было абсолютно безошибочно. Дар Гекатоса — понимание языка и письменности.
— С тобой всё в порядке, ведьмочка? — поинтересовалась Силайрис, заметив моё замешательство.
— Да-да, просто устала, — ответила я с виноватой улыбкой и почти не солгала. Я и в самом деле очень утомилась.
— Что ж, доброй ночи, адептка, — кивнула комендант и покинула комнату, оставив меня одну.
Мышцы уже сводило от усталости, но необходимо было найти в себе силы разобрать вещи и помыться.
Перину, одеяло, подушку и постельное бельё я по настоянию домового оставила расправлять ему. Форму, которой оказалось два комплекта, я тоже отложила. Меня больше интересовало содержание остальных бумажных пакетов. В одном я нашла мыло, баночки с шампунем и зубным порошком, а также несколько полотенец. В другом, самом маленьком обнаружились письменные принадлежности и тетради, которые я тут же положила на стол.
Быстро вымывшись, я вытерлась и, замотавшись в самое большое полотенце, вернулась в комнату. Пусть и не отдохнула ещё, но чувствовала себя гораздо лучше. Бесценный ремешок с косы закрепила на руку, чтобы не потерять.
Егорыч уже успел похозяйничать — расстелил постель, повесил
День выдался насыщенный. Я покинула мир, где родилась, променяв его на сказку и не испытывала от этого сожаления или угрызений совести. Гекатос был прав и без меня родителям будет лучше. Приёмным родителям, которым больше не придётся утруждать себя, изображая заботу и внимание. А моё место здесь — в мире, где магия заменяет технологию, и моё увлечение является уважаемой профессией.
Мысленно поблагодарив Гекатоса за его дары, я смежила веки, стремительно проваливаясь в объятия крепкого сна.
========== 2. Кто ведьме товарищ ==========
Я привыкла подстраиваться под любой режим, но всё же предпочитала быть жаворонком. Вставая на рассвете можно многое успеть — и в первую очередь нормально проснуться, полностью прогнав остатки сонной истомы. Вот я привычно и открыла глаза с первыми лучами солнца. Моментально вспомнив о событиях минувшего дня, я улыбнулась новому дню и охотно выскользнула из тёплого плена одеяла.
Застыв посреди комнаты, я ахнула. За ночь Егорыч довёл мои вечерние старания до совершенства, вымыв даже окна и постирав одежду, которую повесил на невесть откуда взявшуюся веревку, протянутую в ванной комнате. Подумав о том, что нужно будет обязательно его за это отблагодарить, я сняла с вешалки один комплект формы и принялась одеваться.
К счастью, всё подошло, хоть в некоторых местах и было тесновато. Через несколько минут я красовалась в светло-серой рубашке с воротником-стоечкой, поверх которой был надет чёрный жакет с глубокими карманами, и длинной чёрной юбке до середины голени. В форму входили чёрные же чулки, и я улыбнулась, подумав о том, что вчера почти соответствовала форме. Обувь, правда, пришлось надевать свою старую, но это было сущей мелочью.
Перетряхнув сумку, я выложила травки и чистые листы писчей бумаги в стол, а поразмыслив, оставила только атамэ, и положила писчие принадлежности, принесённые вчера комендантом. Опомнившись, заплела волосы и скрепила ремешком.
В дверь постучали, и почему-то я ни доли мгновения не сомневалась в том, я увижу там Силайрис. В руках она держала какие-то бумаги.
— Доброго утра, комендант Силайрис — поприветствовала я женщину, которая посматривала на меня, не скрывая удивления.
— Доброго утра, адептка. Вчера тебе даже расписания занятий не досталось. Вот держи, и пойдём, провожу в столовую.
Я убрала листок в сумку и, закрыв комнату на ключ, последовала за своей провожатой. В коридорах и на лестницах царило оживление. Юные адептки спешили на завтрак, живо переговариваясь между собой. Стало даже немного завидно и обидно от того, что кто-то уже нашёл себе друзей и собеседниц. Хотя в моём одиноком проживании были свои преимущества. Никто не займёт ванную комнату и не повесит зеркало на стену.
Комендант вышла на улицу и кивнула в сторону центрального здания Академии.
— Первый этаж. Иди на шум.