Нереальные истории 2

Бородулин Александр Иванович

Наш небольшой автомобиль припарковался, на парковке возле школы, я быстренько поцеловала родителей и побежала в школу. Мне так хотелось увидеть, что же такое придумали одноклассники. Учительница собрала всех, у центрального входа:

– Так, ребята, распределились по двое и идем в актовый зал – сказала учительница.

В актовом зале нас ждали все учителя, поздравили нас с окончанием третьего класса, даже песенку спели нам. После выступил наш класс, они и танцевали, и пели, даже стихи учителям читали.

Когда все закончилось, наш классный руководитель отвел нас в наш класс, где

мы, должны были сдать все учебники, небольшое чаепитие и по домам, а потом каникулы.

Мы расселись за наши парты, достали все учебники, разложив их на столе и вот тут произошло то, что я совсем не ожидала, но то что случилось то случилось:

– Дашка, говорят, ты уходишь из нашего класса – пристал ко мне Васька, он всегда сидел за мной и наше общение, обычно заканчивалось спорами и моими слезами, и вот на этот раз, он поступил, как настоящий дворовый пацан, долгое время недолюбливающий меня.

– Не знаю я – ответила ему, как вдруг почувствовала, как одну из моих косичек тянут назад, голова наклонилась назад и увидела ножницы, поняв, через секунду мне отрежут косу, так и случилось, моя правая коса упала на пол, и вот тут я сорвалась, как сейчас помню, схватила первый попавший в руки учебник и ударила им, Ваську, да с такой силой, что он слетел со стула и упал на пол, без сознания.

Это было, не самое лучшее мое решение, но так случилось и этого беднягу, в последний учебный день увезли на скорой, вот такая я плохая девочка, никто и некогда не мог представить, как тогда на меня смотрел весь класс, как мне было больно и стыдно за произошедшие и никто, не обратил внимание, что он обрезал мне волосы, не учительница, не одноклассники.

Когда приехали родители, я сидела в кабинете директора и ревела, мне так страшно было и горестно. Все были против меня, и никто не поддержал. Зайдя в кабинет, ко мне подбежала мама и обняла меня, а вот потом началась ругань. Мои родители заставили краснеть учителя и директора, да так, что те успокоительного наглотались. А как ещё, косу то мне отрезали, и конечно никто ничего не видел, даже версию выдали, будто я сама себе её отрезала.

Вернувшись домой, ушла в комнату и проплакала там до ночи, с трудом уснула. Проснувшись утром, подошла к зеркалу, осмотрев себя, взяла ножницы и обрезала вторую косу:

– Дашка, ты что делаешь? – закричала мама, увидев на полу волосы.

– Теперь так буду ходить – ответила ей.

– Даша, Даша, милая, мы тебя в парикмахерскую сводим – мама села на корточки и обняла меня.

Теперь моя стрижка каре, а ничего, мне понравилось, теперь волосы, меньше расчесывать. Вечером с работы вернулся отец, он сказал, что с Васькой все в порядке, он уже дома, синяк правда на пол лица.

– Ничего, заживет – сказала я и ушла к себе в комнату.

Перед сном, пришли ко мне родители:

– Дашь, ты себя как чувствуешь? – спросила мама.

– Все в порядке – ответила ей.

– Дашь, мы хотели поговорить с тобой – сказал папа.

– Детей бить нельзя, это плохо, надо уметь решать проблему, но без рукоприкладства – сказали мне.

– Он заслужил – зло, ответила им и разревелась, мне было обидно из-за того, что меня никто в классе не поддержал и не заступился, может,

конечно я и переборщила. Но вот сейчас, я понимаю, все сделала, тогда правильно.

Две недели просидела дома, на улицу не хотелось, да и не хотелось ничего. Родители, с каждым днем все больше и больше начинали волноваться, к концу второй недели, решили, что меня нужно показать психологу, и показали.

Тетка, попалась хорошая, долго со мной беседовала, раскрутила на эмоции, вызнала все тайны и вынесла вердикт:

– Вам, голубушка, нужно сменить обстановку, уехать отсюда и подальше, и лучше на все лето – сказала она. Родители похлопали глазками, помахали ручками и решили, меня отправить к бабке, в деревню, где нет интернета и телевизор совсем не ловит каналы.

В общем, теперь еду куда-то под Кострому:

– Так, Дашка – мама, собрала два здоровенных чемодана – Мы тебя туда отвезем и сразу вернёмся обратно, у нас работа – отец ехидно улыбнулся.

– Тебе там понравиться, чистейший воздух, рядом речка, накупаешься вдоволь, но мне до сих пор ничего не хотелось, не веселиться, не болтать, а лучше забраться в постель и сидеть в ней не вылезая.

Рано утром, поезд, остановился напротив небольшой станции, высадил трех человек и ушел, будто его и не было. Перед нами предстал лес, гремучий такой, мне даже стало, как-то не по себе.

– Ну вот я и дома- вдруг сказал отец, подхватил два чемодана, и мы ушли со станции, углубившись в чащу леса, идя по узенькой тропинке, а мне ведь понравилось тогда в нем, красиво было, везде сосны, шишки под ногами, а пахло как, в тот момент я расцвела и заулыбалась.

И вдруг тропинка кончилась, и началось поле, раскинувшиеся до горизонта, оно светилось ярче солнца, я наклонилась и сорвала одуванчик, жёлтый, желтый, они тут повсюду. Отец повернулся ко мне и сорвал ещё один, обломал его и оставил только стебель, немного его разорвал, приложился губами к нему и засвистел им на все поле.

– Дай мне, дай мне – закричала я и он протянул его. Я свистела, пока он не развалился, а мы не подошли к деревеньке, потерянной в глубине огромной области.

Бабушку, никогда не видела, но знала о ней, а она знала обо мне и ждала меня. Подойдя к забору, отец не разу отрыл калитку, а осторожно постучался по ней, в эту же секунду я поняла, почему он так поступил, огромная собака повисла на ней, залившись лаем на всю округу.

– Тихо, тихо, Шарик, свои пришли – он осторожно обнюхал нас, но через секунду послышался голос хозяйки, и он нас пропустил.

Помню, как сейчас, я ещё в дом не зашла, вдруг меня кто-то позвал:

– Даааашааааа! – да тихо так, что расслышать почти не реально было, случайно получилось, я повернулась и никого не увидела. Только чей-то взгляд на себе почувствовала, будто дырку он во мне пытался просверлить.

– Даш, пошли, чего замерла? – сказала мама и мы вошли в дом.

Войдя в дом, нас встретила женщина и даже не скажешь, что это моя бабушка, семидесяти лет, выглядела на пятьдесят, если не меньше. Она стояла у окна и улыбалась, ласково поглядывая на нас. В доме стоял запах свежей выпечки, выставленной на столе. Как только дверь открылась, и мы вошли, она оказалась возле нас.