Нереальный эффект
Шрифт:
Турианец валится на пол под аккомпанемент из глухих завываний, что рвутся из его груди.
А кроган, верно оценив ситуацию – взял «ноги в руки».
И сейчас уже летел прямо к ближайшему стеклу у входа в кофейню.
– БЕРИ ЕГО, ДЖОН! Я ТУТ САМ РАЗБЕРУСЬ!! – практически проревел Гаррус.
Я «убрал» пистолеты и помчался вслед за кроганом, который только что протаранил собой стекло рядом с выходом.
У меня нет права его упустить.
Я выпрыгнул вслед за
<center>***</center>
15.02.2182, 10:01, район Закера, квартал 215
Мы летели друг за другом со скоростью ветра – но я все-таки его нагонял.
Небольшой рынок лежал перед нами – а прямо за ним была стоянка аэрокаров – и он бежал именно туда.
Между нами оставалось метров десять, когда он понял, что не успевает уйти от меня.
Разумные разбегались в разные стороны с пути нашего бега.
Но парень решил поднять ставки.
Он резко затормозил, обхватил левой рукой совсем молоденькую азари – и вытащил из под одежды «Грааль».
Который тут же приставил к ее голове.
Мы были в небольшом переулке. Слева и справа – стойки продавцов, а впереди, метрах в двадцати – стоянка.
Я не мог его туда пустить. Но и допустить гибели уже ревущей девушки я также не мог.
– Назад! – пророкотал его голос.
– Или что? – я был само дружелюбие.
– Или я выпущу ей мозги! – он почти прорычал, делая шаг назад вместе с заложницей.
Я сместился чуть влево, и твердо шагнул вперед.
– Ты не мокрушник, ты не выстрелишь. Ты знаешь, что от убийства уже не отмоешься никогда.
В его глазах поселился страх.
– Только вот ты - не кроган. – я произнес с издевкой.
– ЧЕГО?! – он рыкнул недоуменно.
– Ты – не кроган. Ты слабое, тщедушное, трусливое говно. Твоя мать, если бы знала, каким ссыкуном вырастет ее сын, удавила бы тебя в колыбели. – я уже издевался, не скрывая этого.
Его глаза начали наливаться яростью.
– Ты всю жизнь за бабьей юбкой прикрываешься или это у тебя семейное? Или, может, даже клановое? – сделал я контрольный выстрел.
Азари отлетела в правую сторону, прямо между лавками продавцов.
А у крогана явно сорвало крышу. Я сделал еще один шаг влево, и прямо за моей спиной оказался угол лавки какого-то саларианского продавца фруктов.
– АААААААРГХ!! – он бросился на меня, опустив голову.
Шаг вправо и перекат – и мы меняемся позициями.
Он долбанулся панцирем точно об угол лавки.
И вдруг – я понял, что мне надо сделать.
«Бросок» по его правому локтю – и «Грааль» падает на станционный пол, а он сам
Я ускоряюсь по диагонали вправо…
Вскакиваю на поверхность лавки левой ногой…
Ну, Фейт, тряхнем стариной!..
И толкаюсь от правого вертикального угла лавки правой…
Биотическое свечение охватывает мою левую руку – которую я разворачиваю ладонью вверх.
Я представляю, как биотическое поле на моей правой руке превращается в острейший меч…
Кроган приподнимает голову и встречается со мной взглядом…
Я выбрасываю руку вперед…
И пальцы моей правой руки вонзаются ему прямо под пластину.
Я хватаюсь за его пластину двумя руками…
Он вскидывает руки, но я уже почти целиком за его спиной…
Кроган остается стоять, а обе мои руки внезапно срывают что-то с его головы…
Я приземляюсь на обе ноги за его спиной.
А внезапную опустившуюся тишину разрывает жуткий, душераздирающий крик...
– …ааааАААААААААААААААААААРГХААААААААААА!!
Кроган, ревя и орошая все вокруг оранжевой кровью, воет от ужасающей боли, катаясь по полу станции…
А в моих, окрашенных в такой же оранжевый цвет руках, лежит сорванная и изломанная с одной стороны зеленоватая пластина…
Его головная пластина.
Заид не соврал. Буду бутылку деду должен.
Я бросаю взгляд на крогана – который теперь больше похож на стонущий и сжавшийся эмбрион-переросток со вскрытой черепушкой, в глубине которой, открытый всем ветрам, пульсирует его мозг…
Гаррус, подбежавший с двумя патрульными из Закерийского, кричит мне:
– Джон! Джон, ты в порядке?.. – его голос пресекается.
Глаза турианца и его отпавшая челюсть явственно говорят о том, что он только что увидел.
– Ну, он не мертв. – говорю я ему.
Вакариан, все еще в шоке, медленно кивает.
Я бросаю пластину на пол рядом с кроганом. Она падает на пол с глухим звуком «кланг».
– Пойдем, командир. Мне еще руки мыть от его крови. – это я сказал глухо.
Нас ждал отдел.
На душе моей было пасмурно.
Нельзя было дать ему уйти. А то, что я покалечил его на всю оставшуюся жизнь – будет ему уроком.
Почему же все равно так паскудно внутри? Как будто я жду какой-то неминуемой задницы…
<center>***</center>
15.02.2182, 15:00, кабинет Паллина, Центральный Отдел Ц-Сек.
– Великолепная работа, офицеры. – Венари прохаживался между нами с толикой самодовольства. – Все курьеры взяты, все они живы. Даю обоим трехдневный отпуск – отдохните, придите в себя – у нас впереди много работы, господа.