Нерусские русские. История служения России. Иноземные представители семьи Романовых
Шрифт:
Показательно, что факт упразднения патриаршества официально не афишировался, и основная масса населения просто не обратила внимания, что после кончины патриарха Адриана его преемник так и не был назначен, а все решения стали приниматься неким Святейшим Синодом. Когда смысл случившегося стал очевиден, с устоявшимся порядком вещей все уже смирились [11] .
В начале петровского царствования новым и раздражающим многих русских явлением становится возведение иноверческих протестантских храмов, но такой шаг был логично продиктован стремлением крепче привязать иностранных специалистов.
11
Будин П.А. Петр Великий и Церковь // Царь Петр и король Карл. М., 1999. С. 80–82.
Но
Именно из превратившихся в гвардейцев «потешных», почти исключительно русских по национальности, и вышли все основные деятели петровского царствования, причем большинство из «потешных», в свою очередь, принадлежали к старейшим родам России.
Находясь в явном противостоянии со старой аристократией, Петр I опирался не столько на иноземцев, сколько на своих более молодых соотечественников, представлявших самые разные сословия, не исключая и боярство.
Великое посольство
Взяв после кончины матери бразды правления в свои руки, молодой царь, даже при всех явных пробелах в образовании, оказался хорошо подготовлен и к своей ответственной миссии, и к осуществлению уже назревших преобразований. Как писал В.О. Ключевский: «Реформа Петра сама собою вышла из насущных нужд государства и народа, инстинктивно почувствованных властным человеком с чутким умом и сильным характером, талантами… Реформа, совершенная Петром Великим, не имела своей прямой целью перестраивать ни политического, ни общественного, ни нравственного порядка, установившегося в этом государстве, не направлялась задачей поставить русскую жизнь на непривычные ей западноевропейские основы, ввести в нее новые заимствованные начала, а ограничивалась стремлением вооружить Русское государство и народ готовыми западноевропейскими средствами, умственными и материальными, и тем поставить государство в уровень с завоеванным им положением в Европе… Начатая и введенная верховной властью, привычной руководительницей народа, она усвоила характер и приемы насильственного переворота, своего рода революции. Она была революцией не по своим целям и результатам, а только по своим приемам и по впечатлению, какое произвела на умы и нервы современников» [12] .
12
Ключевский В.О. Курс русской истории.chtenie.
Осуществляя назревшие преобразования, Петр должен был иметь некую модель для подражания, и вполне естественно, что эту модель он позаимствовал именно из христианской Европы, а не из какого-либо азиатского царства вроде Турции или Китая. Другое дело, что все заимствования производились Петром достаточно критично и осмысленно. Более того, хорошо ознакомившись с европейской жизнью в ее искаженном кукуевском варианте, царь решил ознакомиться с первоисточниками, осуществив такое невиданное в русской истории дело, как путешествие за границу.
Ф.Я. Лефорт
В составе отправившегося в марте 1697 года Великого посольства Петр I следовал инкогнито, под именем урядника Преображенского полка Петра Михайлова. Факт этот не представлял особой тайны, но и не афишировался, что должно было, с одной стороны, обеспечить подобающее внимание принимающих, а с другой – избавить царя от излишнего внимания публики. Официально в порядке старшинства посольство возглавляли ближайший приятель монарха швейцарец Франц Яковлевич Лефорт (1655–1699), один из самых приближенных к нему аристократов Федор Алексеевич Головин (1650–1706) и, пожалуй, самый опытный из российских дипломатов того времени дьяк Прокофий Богданович Возницын (? – после 1699). Официальной целью миссии указывалось укрепление существующего антитурецкого альянса, хотя всем было понятно, что в данном случае можно обойтись без снаряжения такой многочисленной и представительной делегации. Известный дипломат Петр Павлович Шафиров (16691739) указывал, что действительные цели царя были иными. «1). Видеть политическую жизнь Европы, поскольку ни он сам,
13
Цит. по: Духопедьников В. Петр I. Харьков, 2011. С. 57.
Ф.А. Головин
П.П. Шафиров
Весьма убедительной представляется и прагматично-патриотичная трактовка Великого посольства, данная историком Н.Н. Молчановым: «Западная Европа была, да и остается сейчас, в неоплатном долгу перед нашей Родиной. Отправляясь с Великим посольством в Европу, Петр хотел что-то получить по этому долгу, хотя бы ничтожную компенсацию в виде освоения некоторых технических достижений Европы. Петр не создавал заново русскую цивилизацию, она существовала до него. Он стремился возродить ее на новой основе. Верно, что Петр ехал учиться. Но ехал с чувством собственного достоинства. Он знал историю (читал Нестора!) и понимал, что отсталость страны, как и ее прогресс, – преходящие исторические состояния, результат естественной неравномерности развития стран и народов. У него не было оснований для какого-то чувства извечной национальной неполноценности. И уж, конечно, ни в коем случае гений Петра не был подражательным. В этом легко убедиться, бросив взгляд на то, что представляла собой Европа во время Великого посольства и что именно брал Петр у Европы, точнее не брал, а покупал, и притом за очень дорогую цену» [14] .
14
Молчанов Н.Н. Дипломатия Петра Великого. М., 1991. С. 73–74.
Первая продолжительная остановка Великого посольства имела место в Риге, где комендант города отказал Петру I в просьбе осмотреть фортификационные сооружения. Не без оснований считается, что этот эпизод укрепил царя в его антишведских настроениях, хотя, разумеется, сам по себе никак не мог послужить поводом для будущий войны со Швецией.
В Кенигсберге он встречался с прусским курфюрстом (будущим королем) Фридрихом III и в ходе неофициальных переговоров обозначил интересы России в Прибалтике и Германии, положив начало русско-прусскому партнерству, пускай и со сбоями, но действовавшему до самого объединения Германии в 1870 году. Тогда же им были разработаны конкретные мероприятия, способствовавшие избранию на польский престол саксонского курфюрста Августа II.
Показательно, что, впервые очутившись за границей, Петр I отнюдь не пребывал в эйфории и не демонстрировал никакого преклонения перед европейцами, а внимательно изучал их, обращая внимание именно на те аспекты, которые представляли особый интерес при выстраивании отношений с конкретной державой. Больше всего царя интересовали Голландия и Англия как страны, где можно приобрести опыт и нанять специалистов, разбирающихся в судостроении, мореходстве, заводском деле. Соответствующим образом Петр I выстраивал программу своего пребывания в Амстердаме, Саардаме, Зандаме, Утрехте, Лондоне, Портсмуте, Вуличе.
В.О. Ключевский по этому поводу заметил: «По-видимому, у Петра не было ни охоты, ни досуга всматриваться в политический и общественный порядок Западной Европы, в отношения и понятия людей западного мира. Попав в Западную Европу, он прежде всего забежал в мастерскую ее цивилизации и не хотел идти никуда дальше, по крайней мере, оставался рассеянным, безучастным зрителем, когда ему показывали другие стороны западноевропейской жизни. Когда он в августе 1698 года возвращался в отечество с собранными за полтора года путешествия впечатлениями, Западная Европа должна была представляться ему в виде шумной и дымной мастерской с ее машинами, молотками, фабриками, пушками, кораблями и т. д.» [15] .
15
Ключевский В.О. Курс русской истории.msk.ru /library/history.