Несчастливый брак
Шрифт:
— Ты, моя дорогая женушка, прекрасная, лукавая и вероломная женщина. Отличная актриса. Два раза ты едва не отдалась мне. Прижималась ко мне всем телом и проникновенно целовала, видя во мне ключ к спасению. Я хотел верить, что твое желание обращено на меня лично. Когда я бросил тебя, испытывая угрызения совести от содеянного, даже пытался себя в этом уверить. Теперь я не настолько глуп. — Пронзая Шону безжалостным взглядом, он говорил непреклонным властным голосом судьи, оглашающего приговор. — Все произошло внезапно. Ты должна понять, твой приезд и признание застали меня врасплох. Мне
Шона посмотрела на него, пряча боль от его слов:
— Чего же?
— Пока я не принял решения, — бесстрастно продолжал Зак, не обращая внимания на гневное выражение, застывшее на ее прекрасном лице, — ты не станешь появляться в свете ни с какими другими мужчинами, кроме меня. Это понятно?
Душу Шоны затопило негодование, но, сочтя за лучшее не ставить себя и его в еще более щекотливое положение собственным вызывающим поведением, пока будущее не определено, она предпочла не спорить. Глядя прямо перед собой, подавила ярость и разочарование.
— Что ж, хорошо, но не затягивай с ответом. Мне не терпится покончить с этой неприятной ситуацией.
Когда экипаж скрылся из вида, Зак вернулся в особняк. Прибытие Шоны и ее признание в том, что она его законная жена, предоставляло пищу для размышления. Оказалось, он вовсе не сердится на ее появление, но мысль, что она готова воспользоваться собственным телом для достижения целей, была ненавистна.
Как бы то ни было, протесты Шоны возымели действие. Инстинкты подсказывали, что он заблуждается. Сколько бы он ни обвинял ее в лживом поведении на берегу ручья, ее реакция на его поцелуи была настоящей. Он точно знает, когда женщина имитирует страсть, а когда нет. Шона определенно не притворялась. Ее негодование, когда он обвинил ее в сговоре с Кармелитой, было совершенно искренним. Невозможно сымитировать взгляд, пораженный ужасом или негодованием. Возможно, женщина иного склада и могла проявить расчетливость, но Шона, при всей враждебности к нему, не казалась настолько жестокой. Однако он пока не готов выбросить эту мысль из головы.
Задумавшись, Зак попытался напомнить себе о дочери и о том, сколь многое зависит от расторжения брака с Шоной. Тем не менее отношения с Кэролайн не ладились, а Шона выглядела чертовски привлекательной. Зак боялся, что проиграет эту битву.
Кэролайн поджидала в укромном уголке террасы. Он понимал, что она заслуживает объяснений. Она наблюдала за его приближением с любопытством и недоумением, одновременно обвиняя. К собственному отвращению, Зак осознал, что не может заставить себя распевать ей романтичные дифирамбы, чего она конечно же от него ожидает, даже из страха быть отвергнутым ради ее нынешнего любовника.
В экипаже Шона сидела не шелохнувшись, она оцепенела от гнева. Когда прошел первый шок, вызванный злыми словами, что они друг другу наговорили, ее с головой накрыло настоящее отчаяние. Как холодно и отстраненно он держался, какой суровостью сверкали его глаза, когда он голосом, лишенным эмоций,
Не колеблясь больше ни секунды, Шона отдала распоряжение кучеру развернуть экипаж и возвращаться на бал.
Снова оказавшись в особняке, она первым делом разыскала тетю и поведала ей о встрече с Заком.
— Во время аукциона я была в комнате для игры в карты, но слышала о произошедшем. Все только об этом и говорят. А что лорд Харкот? — осторожно поинтересовалась Августа, сверкая глазами в ожидании захватывающих подробностей. — Как он отреагировал, увидев тебя? Что сказал?
— Он был удивлен.
— Еще бы ему не удивиться, он даже не подозревал, что ты в Лондоне!
Шона понимала, что таким образом тетя тактично задает ей вопрос, который невозможно оставить без ответа, — Верно, — ответила она, глядя ей прямо в глаза.
Августа молчала, терпеливо дожидаясь продолжения. Шона поведала ей все. О том, как сильно Зак был шокирован, узнав о законности их брака, и о том, что сама она потребовала развода.
— Ты хочешь расторгнуть брак?
Шона смущенно потупилась:
— Ну… да… нет… Я хочу сказать, не знаю, тетя Августа. Я вообще уже не понимаю, чего хочу.
Потягивая вино, Августа заметно расслабилась.
— Что ж, тогда все в порядке. На твоем месте я бы не стала переживать о том, какие обстоятельства способствовали браку. — Внезапно на ее умудренном опытом лице появилось сочувственное выражение. Она улыбнулась понимающей грустной улыбкой. — Ах, боже мой. Все это довольно шокирующе, но ты поступила правильно, вернувшись на бал.
— Да, хотя это и приведет Зака в ярость.
— Что? Разве можно разозлиться еще сильнее? А тебе я советую наслаждаться вечером, — решительно высказалась Августа. — Ты само очарование и красота. Ты будешь улыбаться и смеяться, только смотри не слишком увлекайся. Нужно заставить его чуточку ревновать. Просто следуй своим инстинктам, и не ошибешься. Увидишь, скоро он придет в ярость, но не сможет противостоять тебе.
Шону эти слова не убедили. Августа, конечно, обладает огромным влиянием и без зазрения совести заставляет окружающих подчиняться своей воле, но Зак совсем другое дело, особенно если всей своей мощью восстанет против нанесенного ему оскорбления.
— Тетя Августа, вы предлагаете мне соблазнить собственного мужа? — весело воскликнула Шона.
— Почему бы и нет? Передохни немного, выпей бокал вина, и сразу почувствуешь, что тебе по плечу любая задача. — Августа улыбнулась. — Будет забавно понаблюдать за тем, как он отреагирует, когда увидит, что ты наплевала на его запрет и вернулась на бал веселиться.
Зак совсем было собрался уезжать, когда встретил сэра Хамфри Сетона, своего давнего приятеля. Не обращая внимания на снующих людей, они провели несколько минут в дружеской беседе, обсуждая текущие политические события и общих знакомых.