Несчастная женщина

Голубев Антон

– Да, я слышал, – сказал Эдуард Романович, одевая пальто. – Собирайтесь, мы едем к её бывшему.

Герман начал одевать пальто, в то время как Эдуард Романович стоял

перед зеркалом и разглядывал себя. На нём были одеты: шерстяной коричнево-серый костюм, коричневые туфли, белая рубашка, застёгнутая на все пуговицы, серый пуловер и серое расстёгнутое пальто.

Герман уже оделся и готов был выдвигаться в то время, как профессор всё еще стоял перед зеркалом и причёсывал свои светло-каштановые волосы, которые иногда отдавали рыжим.

– Красотка, вы скоро? – усмехаясь спросил Герман.

Эдуард Романович также с усмешкой в своих голубых глазах, улыбаясь, посмотрел на Германа и вышел из кабинета, а Герман воспользовался освобождённым зеркалом, чтобы посмотреть на себя. Он всегда одевался со вкусом так и сейчас: серый приталенный пиджак и брюки, чёрные туфли, розовая рубашка с белым воротником, чёрный жилет отдающий синевой,

нежно-голубой галстук и чёрное двубортное приталенное пальто.

– Красотка, вы скоро? – послышался голос Эдуарда Романовича из прихожей.

Спустя каких-то пятнадцать минут, когда Герман уже причесал свои чёрные волосы и насмотрелся в свои серые глаза, то оба модника уже выходили из здания к месту, где была припаркована машина Германа. Сев в машину, Эдуард Романович сказал куда ехать и машина тронулась.

– Надо теперь послушать его версию их брачной жизни, – сказал профессор.

– Не думаю, что она лгала, – сказал Герман. – Слёзы были, вполне, настоящие.

– Слёзы может быть, а вот слова… – возразил Эдуард Романович.

– Может быть, посмотрим, – сказал Герман.

Тем временем уже наступил вечер, когда они подъехали к дому Щедрина. Он жил на третьем этаже пятиэтажного дома на окраине города.

– Что пойдёмте, узнаем каков он? – сказал Герман, идя к подъезду.

Конец ознакомительного фрагмента.