Несчастный случай 1ч
Шрифт:
Девушка кивнула. Он вздохнул. Отпустил запястья и голову, начал:
– Это случилось, когда мне было 10. Я тогда гулял с друзьями в поле. Мы бесились, бегали... В общем, не заметили как подобралась гроза. Тучи как-то сами сгустились. Пошёл мелкий дождь. Как немного намокли - пошли домой. Боялись, что родители наругают. И за прогулку под дождем, и за то, что мы гуляли там, где нельзя. В общем, побежали. Как дождь усилился - спрятались под какой-то навес. Думали переждать. Гроза оказалась сильной. Был ливень. Я не знаю сколько мы там сидели, но нас начали искать родители. В конце улицы я увидел свою маму с зонтом. Решил как-то показать где я. В общем, - вздохнул, - выбежал на середину дороги и начал кричать ей. Как только увидела меня - сразу стало очень ярко и больно. Было чувство, будто, я горел изнутри. Всё буквально разрывалось и сваривалось, а от света думал, что ослепну. Всё вокруг светилось
– Мне рассказывали, что у меня остановилось сердце и были ужасные ожоги по всему телу. Мама вызвала скорую. Они как-то оживили меня, натыкали датчиками и увезли в реанимацию. В больнице я иногда приходил в себя. Видел только чьи-то размазанные фигуры и трубку, что торчала из горла, белый потолок палаты, и снова отключался. Так я существовал около месяца, наверное, я не помню. Был без сознания. Потом, когда начал приходить в себя, меня перевели в какую-то палату. Там за мной постоянно караулили. Где-то ещё через месяц, почему-то, поселили в послеоперационную, - улыбнулся.
– Там я с Максом познакомился. Ему тогда аппендицит вырезали. Он лежал весь такой со шрамом и постоянно рисовал что-то. А ещё как-то странно косился на меня. Я даже бояться его начинал. Он был таким подозрительным... А я ж ещё и ходить не мог. Всё тело ужасно болело от ожогов. Так как-то раз он подошёл и даже попытался начать разговор. Спросил, что произошло со мной. А у меня тогда ещё паралич связок случился, из-за страха. Я бе-ме, слов связать не могу. Так он принёс свой блокнот, дал карандаш и сказал нарисовать. Так я и нарисовал, - улыбнулся.
– Человечка палочками, с головой-кругом, в которого эта самая бьёт. Так он посмотрел на моё художество и рассмеялся. Показал свои рисунки. Там действительно было очень красиво. Потом, он показал свой шрам и так, будто, хвастался им. А я тоже показал. Повернулся на бок. Так он аж испугался. Отбежал. Сел на свою кушетку и спрятался за одеялом. Два дня не приближался. Потом, так, трусливо, с дрожащими руками подошёл и показал новый рисунок. Там был я весь в синяках и ссадинах. Страшный такой. Я надеюсь, он приукрасил мой вид. Потому что это действительно было ужасно. Именно тогда он и назвал меня чудовищем. Сказал, что будет пугать этим рисунком всех своих врагов. Я тогда очень обиделся и отвернулся. Макс ещё пытался поговорить со мной, даже карандашом в плечо тыкал, но мне было только больно. В общем, медсестры отогнали его. Он ещё пытался как-то найти общий язык на следующий день, но не получилось. Я всё равно обижался. А потом его выписали. Меня так же пытались вернуть в нормальную жизнь. Я постепенно начинал двигаться. Боль уходила. Даже потихоньку говорил. В общем, восстанавливался. Потом пришел этот Макс. Со связкой апельсинов и снова попытался поговорить. Мы познакомились, а я всё ещё обижался. В итоге, он демонстративно вырвал листок с моим рисунком скомкал его и выбросил. Попытался сделать это как баскетболист. Попал только с третьей попытки, когда стал вплотную к мусорке.
Агата улыбнулась и обняла его за руку, глядя в карие глаза. Тот улыбнулся ей и продолжил:
– Тогда я немного остыл и посмеялся с его меткости. В общем, мы подружились, начали общаться. Ещё через несколько месяцев, меня наконец-то выписали. Ты не представляешь как я был рад. Меня держали там полгода. Правда оставались некоторые проблемы с моторикой, но их можно было исправлять дома. Короче, я был очень рад. Мы с Максом начали больше общаться, гулять. В итоге, он оказался, наверное, самым надёжным другом, что был у меня. И, как ты видишь, мы до сих пор, в хороших отношениях, хоть он иногда и издевается надо мной.
– Ого...
– пораженно выдала Агата.
– Вот это задала тебе природа...
– Да уж, - сомнительно вышло из него.
– Выпал из жизни на полгода и терпел издевательства всю последующую жизнь. Особое удовольствие...
– Зато теперь ты здесь. Если бы не было этой молнии...
По его телу прошел холод. Ян вздрогнул. Девушка насторожилась:
– Что-то не так?
– Эм... Можешь не говорить это слово? Меня так дразнили несколько лет и, в общем, ничего хорошего оно мне не несёт, - неловко улыбнулся.
– Да, - кивнула она.
– Хорошо. Если тебе не нравится...
– Дело не в этом, - Ян неохотно убрал её руки и отвернулся.
– А в чём?
– Я не могу сказать. Просто не говори, - обернулся.
– Хорошо?
Агата кивнула. Молодой человек спокойно выдохнул. Повернулся к ней, сел ближе и обнял. Её руки, так же, оплели его. Ян ласково посмотрел на неё:
– Уже не плачешь?
Девушка жалобно посмотрела вверх и мотнула головой.
– Тогда, - взял её ладонь.
–
– Угу, - кивнула.
Молодые люди не спеша поднялись и, держась за руки, вышли. Агата указала на кухню. Спустились. Феликс, что сидел перед телевизором, посмотрел на них:
– О, - начали мысли.
– Уже всё нормально. Не плачет...
Зашли на кухню. Она была довольно просторной, в чёрно-белых цветах. Прямоугольная комната имела несколько окон по правой и дальней стене. Слева находились техника, поверхности, шкафы, плита и умывальник. По центру - несколько поверхностей, что образовывали собой остров. Помещение хорошо освещалось за счёт солнца.
Молодые люди подошли к рукомойнику из нержавейки, по центру конструкции. Ян стал справа, чуть ли не упираясь головой в кухонный шкаф и держа одну из её рук. Агата неохотно приблизилась к крану. Гость включил воду. Сделал её более-менее теплой. Поднёс руки к потоку, отпустив девушку и умылся, хорошо протерев лицо. Проделав процедуру пару раз, заметил как та застыла, стоя в стороне. Повернулся, беспокойно взглянул. Агата же резко подошла к нему и скользнула между рук, что немного испугало молодого человека. Спина прилегла к нему вплотную. Немного отпрянул. Агата взяла его руки за скрытые фаланги больших пальцев и негромко сказала, опустив голову:
– Побудь рядом...
Тот прижался к ней:
– Конечно.
Ян повернулся, взял её ладони и выглядывая из-за головы, аккуратно помыл их под тёплыми потоками. Все четыре руки оказались чистыми. Выключив воду, молодой человек обнял её. Ян, будто, поглотил девушку, спрятал от внешнего мира, закры обзор тела. Предплечья прижимались к животу, беря ладони в замки сверху, а плечи крепко и любяще сжимали её руки. Агата же только сильнее вдавливалась в него и исчезала. Тихо выдала:
– С тобой так тепло...
Он улыбнулся:
– Я качественная батарея.
Улыбка скользнула и по её лицу:
– Я о другом.
– Я знаю...
– прижался к её макушке.
– Ян, я хочу чтобы ты обнимал меня всегда...
– Это звучит реально. Почему же и не воплотить?
Девушка расплылась в улыбке и закрыла глаза:
– Ты заботливый...
– А ты милая.
Она не спеша вздохнула. Он прижал её сильнее. Прозвучал тихий и расслабленный стон. Ослабил хватку. Неторопливо и ласково поцеловал её в капюшон.
– Ян...
– будто сквозь сон послышалось снизу.
– М?
– посмотрел на неё.
– Ничего, просто "Ян"...
– Просто Агата...
– покачнулся вместе с ней.
Неожиданно, предплечья нащупали влажную ткань. Молодой человек насторожился. Прощупал ладонью. Толстовка была мокрой. Начал беспокоиться:
– Ага, лучше тебе переодеться. Можешь заболеть.
Девушка неохотно открыла глаза, печально вздохнула и сжала его ладонь.
– Не бросай меня.
– Хорошо.
Они разъединились. Девушка не спеша, держа его за руку, повела наверх. Молодые люди зашли. Ян оставил её и подошёл к кровати, отвернулся, дабы не смущать. Агата же направилась к шкафу с одеждой, открыла правую дверцу. Приятель, от нечего делать или любопытства, начал смотреть по сторонам. Спрятал руки в карманы. Внезапно, в зеркале было обнаружено какое-то движение. Аккуратно посмотрел туда, шевеля только глазами. В отражении виднелся женский локоть. Украдкой сделал шаг в сторону. Показалась Агата. Её оголенная спина была во всей красе, давая на обозрение только заднюю часть розового бюстгальтера. Девушка успела снять толстовку и повесить её на дверцу. Молодой человек, как можно незаметнее, облизал губы и быстро прижал их, наблюдая за всем. Агата не спеша нагнулась и достала с нижней полки невзрачную футболку. Надела. Ян быстро отвёл взгляд, как ни в чем не бывало. Девушка спрятала волосы за уши и начала плакать, только сделав это. Молодой человек испугался. Обернулся. Агата смотрела в пол, держа руки за ушами и всхлипывая. Женские колени начинали подкашиваться. Приятель подбежал к ней и обнял. Девушка взялась за его подтяжки и упёрлась носом в грудь. Раздался жалобный вой. Она рыдала. Ян беспокойно оплел её руками и не спеша повёл к дивану. Небольшие ступни совершенно не хотели передвигаться. Ноги подкашивались, буквально, на каждом шагу. Сели. Молодой человек оплел её руками и начал успокаивать. Ладони не спеша гладили спину и плечи, губы периодически целовали темечко, щека лежала на волосах. Агата же только прижималась к нему и рыдала, издавая жалобные звуки. Спустя время, она успокаивалась, хотя было чувство, будто, просто уставала. Всхлипы становились тише, вздрагивания мягче. Ян всё ещё держал её в объятьях и приголубивал. Постепенно, девушка совсем успокоилась. Она печально шмыгнула носом, небрежно вытерла слезы и обняла его. Молодой человек посмотрел вниз, негромко спросив: