Несчастный случай
Шрифт:
— Сколько у меня времени? — спросил он.
— М-м-м, спешить некуда. Но постарайся не затягивать. По-моему, он живет где-то в Виргинии, если тебе это поможет.
— Хорошо, Бетти, дай мне пару дней.
— Спасибо, Пирс, — сказала она, и на этот раз, похоже, с искренним чувством.
Куинси не стал вешать трубку. Бетти тоже не спешила с этим.
— Ты… Кимберли давно тебе звонила? — спросил наконец он.
— Нет, — откровенно удивилась Бетти. — Я думала, она звонила тебе.
— Значит, она сторонится нас обоих.
— Может быть, она пыталась дозвониться,
— Я летал в Портленд, навещал кое-кого. Одного старого друга.
Куинси сам не знал, для чего упомянул об этом, и, едва сказав, тут же пожалел о сказанном. Какой еще старый друг? Кого он пытается обмануть? Однако когда Бетти заговорила снова, в ее голосе не было ни раздражения, ни злости, что стало для Куинси сюрпризом.
— Может, мне стоит навестить ее, — задумчиво проговорила Бетти. — Всего час езды. Я могла бы сказать, что была в том районе и заехала по пути. Ведь прошел уже целый месяц.
Куинси едва удержался от того, чтобы не произнести твердое «нет». Однажды Кимберли обвинила его в том, что он распространяет принципы своей работы на сферы, не имеющие к ней никакого отношения. Даже на личную жизнь: объявился, высказал мнение эксперта и исчез.
— Возможно, Кимберли просто нужно немного побыть одной, — заметил он нейтральным тоном.
— Я этого не понимаю. Мы все, что у нее осталось. Откровенно говоря, я полагала, что она постарается быть поближе, а не станет отдаляться.
Куинси потер виски.
— Бетти, я знаю, что тебе горько. Мне тоже.
— Пожалуйста, не говори со мной как с пятилетней девочкой.
— Мы так старались. Знаю, не всегда сходились на том, какую роль должен играть каждый как родитель, но мы оба любили Мэнди. Мы оба желали ей самого лучшего. Мы… мы отдали бы ей весь мир, если бы это было возможно. А она напилась, села за руль автомобиля и убила двоих. Я люблю ее. Я скучаю по ней. А иногда… иногда я так злюсь.
Он снова подумал о звонке Санчеса, о том, как напряглось тело, как сжали трубку пальцы. Злость еще не прошла. Ярость обосновалась в тех местах, в той глубине, где добраться до нее совсем непросто, и Куинси знал, что понадобятся годы, прежде чем он сможет выполоть ее и снова чувствовать себя нормальным человеком.
— Бетти, не злись, ладно?
Она ответила не сразу, а когда заговорила, голос ее прозвучал тихо и как-то странно:
— Пирс, тебе не кажется, что при трансплантации органа происходит пересадка не только ткани. Может быть… может быть, при этом сохраняется и какая-то часть души умершего?
— Трансплантация органа — чисто медицинская процедура и ничего больше.
— Я так и думала, что ты ничего другого не скажешь.
— Что касается Кимберли…
— Она злится, и ей нужно какое-то время побыть одной. Я поняла. Пирс. Я не такая тупая, как ты думаешь.
— Бетти…
Она не стала слушать и повесила трубку.
Куинси тоже положил свою беспроводную трубку на подставку,
Еще через пять минут Куинси сел к барной стойке. Листок с именем Тристана Шендлинга оказался отодвинутым в сторону. Он положил перед собой чистый и три ручки с черными чернилами. Потом нажал кнопку автоответчика.
И начал составлять список всех тех милых уголовников, которые дозвонились по незарегистрированному номеру, чтобы всего-навсего пожелать ему сдохнуть как можно скорее.
Ровный свет на панели свидетельствовал о том, что охранная система включена и полностью функционирует. Куинси долго смотрел на нее, думая о Кимберли, вспоминая Мэнди.
Потом перешел в комнату, которую использовал как кабинет, покопался в картонных коробках с надписью «Криминология: основные теории» и после долгих поисков нашел аудиокассету, помеченную ярлычком «Мигель Санчес. Жертва восемь». Оригинал пленки находился в Калифорнии, в сейфе для хранения вещественных доказательств. Пленка в картонной коробке была личной копией самого Куинси, используемой им на занятиях.
Он вставил кассету в старый магнитофон. Нажал кнопку «Воспроизведение». И еще долго сидел в темной комнате, слушая умоляющие вопли молоденькой девчушки.
Аманда Джонсон, пятнадцати лет, за восемь часов до смерти.
«— Неееееееееееееет! — стонала она. — О Господи, неееееееет!»
Куинси обхватил голову руками. Он знал, что у него серьезные проблемы, потому что даже сейчас, через месяц после похорон дочери, не мог плакать.
8
— Кто такой Мигель Санчес? — спросила час спустя Рейни.
Она полулежала, прислонившись к изголовью грязно-бурой кровати, приходя в себя после позднего обеда с оладьями под голубичным соусом в расположенном напротив кафе. Мотель номер 6 был хорошо виден с дороги и показался ей вполне подходящим для ночлега заведением. Кроме того, Рейни заплатила за ночь пятьдесят долларов, зная, что никто не потребует у нее отчета о расходах.
Она нашла мотель. Нашла расположенное по соседству кафе. Поужинала оладьями под голубичным соусом, думая о том, что увидел патрульный Эмити на месте аварии, и ежась от неприятного холодка. Потом просидела еще десять минут, наблюдая за другими посетителями — кряжистыми парнями, развлекавшими походом в кафе своих девушек. За некоторыми столиками расположились целые семьи. Рейни была в трех тысячах миль от дома. Странно, что все оказалось таким привычным.
Потом Рейни вернулась в мотель, зная, что должна позвонить Куинси и доложить о проделанной за день работе. Однако вместо этого включила телевизор, с изумлением обнаружив целых пятьдесят семь каналов, смотреть на которых было абсолютно нечего. Рейни сказала себе, что докладывать в общем-то не о чем. Кроме того, ей хотелось доказать себе самой, что она не горит желанием слышать голос Куинси. Ей поручено дело, и она занимается им так же, как занималась бы любым другим делом. Куинси всего лишь клиент.