Несекретные материалы
Шрифт:
– Мусик! Александр Михайлович так просил помочь! Он говорил, что устал бороться с тенью.
– С кем?
– Ну, он объяснял так: дело страшно запутанное, искать в нем истину – все равно что пытаться обнаружить тень в темноте. Понимаешь? Тень можно увидеть на свету, а не в потемках. Черное в черном!
Я вздохнула и села к журнальному столику.
– Сейчас принесу
Через пару минут детки вернулись, таща огромную сумку.
– Вот, – сказала Ольга, протягивая «Голуаз», – разрешаю тебе курить в гостиной, дыми на здоровье.
– А это, – пробормотал Кешка, расстегивая баул, – лекарство от скуки, читай всласть.
И он выложил передо мной тридцать томов серии «Классика детектива». Все в роскошных кожаных переплетах с золотым тиснением.
– И грызи конфетки, – проорала Маня, протягивая огромную, килограмма на три, коробку моего любимого чернослива в шоколаде.
Я поглядела на их виноватые лица и расхохоталась. Вот хитрецы, точно знают, чем меня купить!
Через неделю праздновали свадьбу Гали и Миши. Невесту одели в элегантное светло-серое платье, ловко скрадывавшее недостатки полной фигуры.
С Мишиным нарядом пришлось повозиться.
– Зачем новый костюм? – отбивался профессор, тряся перед нами пиджаком. – Вот смотрите, я в нем кандидатскую защищал, старая добротная вещь, чудесное качество.
Кешка оглядел залоснившиеся борта и изрек:
– Костюм не коньяк, от возраста лучше не становится. Этот сжечь!
В качестве подарка мы преподнесли им мебель для спальни, и Галя, заливаясь краской, выбирала в магазине самое широкое супружеское ложе.
Впрочем, женщина попросила еще кое-что.
– Дашенька, – пролепетала она, входя ко мне в комнату накануне свадьбы, – буду всю жизнь благодарить вас за все…
– Ладно тебе!
– Мне так неудобно просить.
– Что?
– Отдайте нам собачку Куку, очень к ней привязалась!
Кука и впрямь везде ходила за Галей хвостом.
– А твоя аллергия? – изумилась я.
Галочка подергала носом.
– Знаешь, абсолютно пропала, как не было.
И
«Брачующиеся» прибыли в «Мерседесе» Аркадия, украшенном лентами, шариками и куклой, привязанной к капоту. Машину собственноручно украшала Манюня, и брат, когда увидел невероятную красоту, вначале отказался садиться за руль. Но Ольга прикрикнула на него, и Кешка покорился.
– Не боись, – напутствовал жениха Ефим, – страшно только в первый раз.
Неожиданно вышло солнце. Его лучи, проникнув в окна зала, где проходило действо, осветили полную даму лет пятидесяти с красной перевязью на могучей груди. Зазвучал марш Мендельсона, Галины подружки схватились за платки. Да и у меня комок подступил к горлу. Как все здорово, красиво получается, море цветов, кольца.
– Черт возьми, – прошипела над ухом Маня, – недоглядела за ним, вот недотепа!
– Что случилось? – спросила я шепотом.
– На Мишу глянь!
Я окинула взглядом жениха. По-моему, все в порядке. Новый отглаженный костюм, белая сорочка, даже причесан безупречно. Перед выездом Маня уложила густые кудрявые волосы математика феном и щедро обрызгала лаком.
– На ноги, на ноги посмотри!
Я перевела взор на ступни профессора и с трудом сдержала смех – темно-серые обшлага красивых новых брюк нависали над… калошами. Наш садовник надевает их поверх ботинок, когда возится в саду. Ума не приложу, где Миша отрыл мокроступы.
– Не расстраивайся, детка, – шепнула я Марусе, – все подумают, что это супермодные лаковые ботинки.
– Да уж, – вздохнула Манюня горестно, – надеюсь, он их не потеряет на лестнице…
– Ну не переживай так, главное, они счастливы.
– Ладно, – согласилась Маня, – я уже, честно говоря, привыкла, что в нашей семье все не по-людски.