Несгибаемый
Шрифт:
— Мы с врачом вчера тоже пили?
— А что там? – с любопытством спросил Марк, заглядывая в мятый лист.
Я начал читать вслух. «Больной доставлен в мед. пункт с многочисленными сопровождающими без сознания. При проведении осмотра была выявлена тупая травма головы об твердую поверхность и рваная рана на штанах. По словам очевидцев, у пострадавшего произошло падение, лежание или бег перед движущимся объектом или на него с неопределенными намерениями. Реанимационные мероприятия без эффекта - очнулся сам, после чего у пациента обнаружена подозрительность и
За моей спиной, как по волшебству, материализовалась Бернас. Выхватив у меня мятый лист и мельком пробежавшись по тексту, она вернула мне его со словами:
— Значит, стоит зайти ещё и к Гейлу.
Кухарка ловкими движениями накрыла на стол, забирая пустые кружки, и с недовольным видом произнесла:
— И я вас очень прошу, разбудите своего храпуна!
Мы прислушались. Действительно, храп до сих пор разносился по трапезной, сотрясая стены. Оглядев присутствующих и убедившись, что все на месте, мы встали, обследуя трапезную. Ориентируясь на звук, мы двигались в сторону окон, где стояли массивные сундуки.
Один из них был приоткрыт. Именно оттуда раздавался зловещий рокот, наводящий ужас. Медленно открыв крышку, мы заглянули внутрь. Рыжий зверёныш, еле поместившись в сундук, спал на спине, свернув лапы перед собой и прикрыв причинное место пушистым хвостом. Из открытой пасти свисал розовый язык и текла вязкая слюна. Всё его тело было покрыто сухим мятликом.
Я осторожно потрепал гримби за хвост, пытаясь разбудить:
— Эй, малой? – прошептал я.
Храп резко прекратился, и на меня уставились сразу три желтых глаза.
«Есть? Играть? Пить? Бежать?» – раздалось у меня в голове.
Я отшатнулся, растерянно оглядываясь по сторонам. Друзья, наблюдающие за нами, расхохотались, видя мою реакцию.
— Что говорит? – спросил Марк, улыбаясь.
Гримби, перевернулся, словно кошка, и выпрыгнул из сундука, радостно виляя хвостом. «Есть? Играть? Пить? Бежать?» – снова повторил довольный голос, напоминающий подростка.
— Есть, – обнимая зверя, произнес я и поцеловал его в мокрый нос.
Сравнив габариты сундука и размер зверя, я невольно восхитился его способностью.
— Как он туда поместился? – удивленно сказал я вслух.
Рафф, решив, что вопрос не риторический, стал объяснять мне строение животного:
— Понимаешь, всё дело в том, что у гримби кости могут двигаться в суставах практически на сто девяносто градусов. Таким образом, животное может передвигаться в узких норах или в тесных помещениях.
— Вообще, гримби очень необычное животное, которое никак не могла создать природа самостоятельно. Скорее всего, своим появлением на свет гримби обязаны человеку и генной инженерии, которая была очень развита до разлома, – добавил Марк.
— Только вот после разлома данный вид животных
Обсудив зверёныша и его уникальность, мы вернулись за свой стол, с аппетитом разглядывая принесенный завтрак. Даже для гримби стояла на полу огромная миска с душистой похлебкой. Звереныш с аппетитом набросился на еду и довольно заурчал, словно Лочлэндский тигр.
В этот момент к Барсе подбежал взволнованных молодой монах и что-то прошептал на ухо. Лицо Барсы, и без того вечно хмурое, превратилось в грозовую тучу. Кивнув монаху, он произнес:
— Отец Эвард вернулся! Сейчас он в госпитале в очень плохом состоянии.
Глава 20
Отец Эвард, полностью покрытый различными проводами, трубками и бинтами, лежал на медицинской кровати. Мерный писк медицинских приборов придавал уверенности в том, что состояние пациента стабильно. Однако глаза Эварда были закрыты, а из горла доносился хриплый стон. В палату пустили только меня и Барсу. Доктор Гейл с опаской посмотрел на нас и, прежде чем разрешить войти, сначала произвел осмотр содержимого наших карманов.
— Меня ещё ни разу так не унижали, – пробурчал Барса, скидывая мантию и надевая белый халат.
— Всё когда-то бывает впервые, – весело ответил ему тогда Рафф, хлопая по плечу.
Мы осторожно присели напротив Эварда, стараясь не шуметь.
— Неужели я не узнаю легкую походку своего ученика, – хрипло произнес святой отец, не поднимая закрытых век, – Барса, мне нужно кое-что тебе сказать.
Рука Эварда слабо дернулась, подзывая нас подойти поближе.
— Кто рядом с тобой? – спросил Эвард, поворачивая голову в нашу сторону.
Мне немного стало не по себе. За последние два дня я уверился, что мои друзья живы, и совсем забыл о том, что не принадлежу этому миру.
— Это Бэливер из Лочлэнда, – произнес Барса несвойственным ему, тихим голосом.
При этих словах святой отец с трудом открыл глаза, вглядываясь в мое лицо.
— Бэливер, – протянув ко мне свою руку, произнес Эвард, – я рад, что увидел тебя, прежде чем покину этот мир.
Я взял его руку в свою, ощутив, насколько она была слаба. Под тонкими пальцами отчетливо чувствовалось, как кровь неровными толчками пробивает себе дорогу по венам. Возможно, мне показалось, но я отметил, до какой степени мой учитель постарел.
Седые волосы, раскиданные по подушке, полностью вытеснили черные пряди, которые на моей памяти ещё сохранялись у святого отца. Глубокие морщины прорезались возле губ, как отпечаток времени на лице. Темные впадины под глазами отражали глубокую скорбь.
— Я прожил дольше, чем мой двойник, – произнес Эвард, протягивая мне свой амулет. – Вот! Возьми его. Я хочу, чтобы он оставался у тебя как память о нас обоих.
Я взял амулет, растерянно глядя на Барса. Монах кивнул, взглядом показывая правильность моих действий.