Несколько неспокойных дней
Шрифт:
Пиколетта уставилась на Нирону, как Лилия на кашу. Смесь возмущения, отвращения и ещё что-то… такое… Примерно, как когда я соревнуюсь с кем-то и боюсь проиграть. Опасение какое-то.
— Мы собираемся в торговый центр. — Решил и ей рассказать предстоящую цель нашего пути.
— Отлично, я с вами. — А вот это мне уже не понравилось. По протоколу это должен был быть вопрос, а не утверждение. Она опять начинает свои штучки?
— Мы ещё не решили, едем или нет. — Удивила меня вмешавшаяся Милисандра. — Сейчас надо домой, переодеться.
Тут я с ней
— Домой не приглашаю, извини. Пока не готов принимать гостей. — У меня всё ещё нет повара. Это заодно и намёк Пиколетте.
— А мне-то адрес скажи. — Тут же вмешалась в разговор она, с превосходством взглянув на Нирону. — Я приеду на ужин. Спасибо за приглашение, леди Милисандра.
От Нироны пошла волна растерянности и… злости на себя. Мне стало её жалко.
— ВИН свой скажи, я напишу. — Вспомнил, что собирался это сделать. — Если всё будет хорошо, то встретимся на ужине. — А если хоть что-то не будет — не встретимся. Вот так! Хорошую фразу я придумал. Я — самый умный.
— Да, конечно. — Сразу расплылась в улыбке Нирона и со злорадством посмотрела на Пиколетту. — Записывай. — И продиктовала мне набор цифр и букв. — А ты мне свой…
— Я же сказал, что напишу. — Прервал я её. Нет уж, свой я ей диктовать не буду. Тем более, при Пиколетте: она вспомнит, что можно адрес и по переписке у меня узнать, а мой ВИН давно знает, ещё с корабля. — Как только представится такая возможность.
— Точно сегодня напишешь? — С подозрением посмотрела на меня. — Я понял: мне не нравится, когда мне не верят. Даже больше, чем когда мне врут. К чужому вранью я уже начал привыкать.
— Я никогда не обманываю. — Сделал я строгое лицо. Я умный и честный, а мне тут не верят! — Всё, что зависит только от меня, я выполняю всегда! — И сначала поглядел на неё строгим взглядом, но потом застеснялся, потому что мама Мили опять уставилась на меня с умилением. Как на ребёнка!
— Ой, извини. Я не нарочно. — Нирона сделала вид маленькой девочки: губки бантиком, взгляд отпущен вниз, руки сложены впереди. Вид меня не впечатлил, я это много раз видел в исполнении своих сестёр.
Причём, у старшей — чаще всего. Но вот то, что Нирона действительно жалеет, что обидела меня, сразу вызвало теплоту. Правдивые девочки — красивые.
— Ты не в первый раз уже мне не веришь. Мне тоже обидно. — Мне понравилось то, что она искренне оправдывается, и я решил продлить удовольствие.
— Ну, прости дурочку. — А вот то, что она всерьёз считает себя дурой, меня озадачило. Разве так бывает?
— Оно и видно. — Подала реплику Пиколетта. — Так какой твой адрес? — Говорить адрес мне очень не хотелось, а хаос в лице Нироны не сработал, потому я дал сигнал «прошу помощи» Далии.
— Мобиль ждёт. — Тут же отреагировала она. — Надо успеть съездить до ужина. Идите, я сама дам всю нужную информацию. — Далия, ты просто умница. Правильно, адрес — информация вовсе Пиколетте не нужная.
— Вот, пообщайтесь
— Да, конечно. Всего доброго. — Удивила меня и мама Мили. Не своей репликой, а тем, с каким удовольствием она послушалась моих слов.
Хорошо быть самым умным!
5. Оборотная сторона. Рудольфио Коррузо по прозвищу Шут и перспективы
Шут сидел за одним столом с человеком, по кличке Суровый и постепенно понимал, что с перелётом на эту планету он сильно поторопился. То, что он сейчас слышал, помогало ему постепенно понять, что дело, в которое он вложил остатки кредитов, очень и очень пахнет. Только не деньгами, а кровью.
— И меньше, чем через пол-оборота мы отобьем все креды, что вкинули в это дело. — Вещал новый начальник Шута. — Мне сказали, что ты спец по конфликтам с верхушками. Ну, ты понял. — На самом деле не понял, но кивнул. — Если всё будет на мази, то через оборот возьму тя в дело писят на писят, ну ты понял.
А это уже серьёзно. Такие обещания просто так не раздают, Шут вложил максимум пятую часть, а не половину. И если Суровый действительно собирается их исполнять, значит, ему тоже обещали, что «это дело будет твоим». Сейчас, насколько Шут знал, все акции нового Торгового Центра, в который и Шут вложил свою долю, принадлежали какому-то неизвестному акционеру, явно подставному лицу. Получается, Сурового скоро сольют. Подавится косточкой или упадёт с крыши — не важно. И забудьте, как звали. Надо самому постараться улететь раньше окончания оборота. Не хотелось бы тоже давиться косточками. Надеюсь, он к тому времени все вложенные деньги уже вернёт с прибылью.
— И этот торговый центр — только начало. — Продолжал говорить глупости Суровый. — Постепенно мы скупим тут все точки, что важны для нужных людей, ну ты понимаешь.
Ага. Для кого-то «начало» будет и «кончалом». Нет, оставаться в Стагаре до конца оборота точно не лучший вариант, тут скоро явно будет жарко.
— Так что будь рядом, и я тя награжу. Я всегда награждаю, ну ты понял.
Вот тут я точно понял. Наслышан об этих «наградах». Твоего партнёра по первому бизнесу до сих пор ищут. Вышел из дома и пропал. Явно тоже «награду» получил.
— За своими людьми смотри сам, мне ими командовать некогда. У меня дел много, ну ты понял.
Конечно, понял. Сначала-то Суровый попытался что-то вякнуть Шее, но тот поднял его за шкирку, как котенка, и своим впечатляющим голосом поинтересовался у Шута «куда выбросить это». Люди из охраны Сурового, а он недавно нанял какой-то отряд наёмников, смотрели на это с усмешкой, для них он явно не авторитет.
И после такого я должен поверить, что меня «возьмут в долю»? Как говорится «Не смешите Комитет своими планами».