Несколько простых правил
Шрифт:
Пока они говорили, Павлу вспомнилась обстановка начала девяностых годов. Какая там «обстановка» – форменный бардак! Новая страна, новая власть. Еще не решили, что делать с всесильным КГБ. Все чаще звучат голоса, мол, разогнать всех, ибо в свободном мире, куда так стремится Россия, нет врагов, а вокруг, куда ни глянь – одни друзья. Финансирование резко снизили. Машины у «наружки» сплошь старые и убитые, с бензином – перебои. Злодеи те в мощные «Мерседесы» пересели, а «седьмой флот» – на ВАЗовской классике, которая и так еле едет, так еще и полный салон, а в багажнике – тяжелая станция. Вспомнилось, как однажды потеряли в
Тепло распрощавшись, Павел вошел в здание управления. Полозов еще не достиг того уровня, когда хозяйкой приемной становится отдельный секретарь, а потому здесь попеременно сидели сотрудники курируемых им служб. Сегодня дежурил молодой сотрудник по имени Антон. Его фамилия в голове Вараксина не отложилась, но он помнил его еще с госэказаменов в Академии ФСБ, куда Павла приглашали каждый в год как представителя практики. В какой-то момент, отвечая на вопрос билета, Антон «поплыл», что выдавало не совсем уверенное знание материала. Казалось бы, еще мгновение – и полное фиаско. Но неожиданно курсант преобразился, как будто внутри сработал переключатель, и из него полилось то, что называется «задатками оперативного работника». Как же он выкручивался! «У этого парня работа пойдет», – еще тогда отметил Павел.
– Здравия желаю, Павел Николаевич! – поднялся из-за стола дежурный «с задатками».
– Привет, Антон! Дмитрий Дмитриевич один?
– Сейчас у него посетители из Центра общественных связей.
– Давно?
– Уже около десяти минут.
Павел присел на старый кожаный диван, перекочевавший в приемную Полозова после смены начальников. Антон несмело приблизился к Вараксину.
– Разрешите присесть рядом?
– Чего спрашиваешь? У тебя на этот диван сегодня прав больше, чем у меня!
– Павел Николаевич, – негромко начал Антон. – У меня вопрос. Правда, что Калинкин Всеволод Сергеевич на пенсию собрался?
– А кто тебя просил это выяснить? – задал встречный вопрос Павел.
Молодой человек даже покраснел от смущения.
– Что вы, Павел Николаевич…
– Ну-ну, – улыбнулся Павел, – я шучу! Отвечаю: правда! Дядя Сева решил, что контрразведка – удел молодых, и написал рапорт. А почему спрашиваешь?
– Так я и есть этот… молодой! – нерешительно произнес Антон. – Возьмите меня, Павел Николаевич! Обещаю, что не пожалеете!
– Ну-ка, дай взгляну в глаза очередного душевнобольного! – удивленно поглядев на Антона, сказал Павел. – Ты что у нас оперативно обеспечиваешь?
– Департамент образования…
– И какого лешего тебя от интеллигентных людей потянуло к нашему сброду? Ты хоть слышал, как в управлении за глаза называют службу по борьбе с терроризмом?
– Слышал. «Штрафбат», – с улыбкой ответил Антон.
– В точку! Только «штрафбат» добровольный, и в нем служат простуженные на всю голову. Один пример сейчас сидит рядом! Ты в восемнадцать ноль-ноль спокойно домой идешь, а тот же Калинкин до девяти часов вечера сидит. Тебе это надо? Живи
Но Антон упрямо тряхнул головой, и Павел вдруг понял, что не ошибся в этом парне на экзамене. Он не за дешевой романтикой бежит, а сердцем чувствует, где нужна настоящая мужская самоотдача и смекалка.
– Надо, Павел Николаевич! Хочу живой работы, как вы говорите, пока молодой. А бумажки перекладывать и делать серьезное выражение лица я еще успею! – Очевидно, пытаясь показать, какое же оно серьезное выражение, Антон впился взглядом в Павла.
«А что? У такого может и получится, – подумал Вараксин. – Чем-то на меня похож, когда я начинал».
В этот момент раздался звонок телефона. Антон подскочил к столу и взял трубку:
– Дежурный!.. Так точно, здесь! Слушаюсь, Дмитрий Дмитриевич!
Павел посмотрел на Антона:
– До меня очередь дошла?
– Вас, Павел Николаевич!
– Ну, хорошо, Антон! Я не против твоей кандидатуры. А начальник тебя отпустит?
– Это я беру на себя! – на одном дыхании выпалил Антон.
– Ой ли? Тогда найди меня в следующий понедельник, – бросил Павел, отворяя дверь кабинета Полозова.
В просторном кабинете с типовой обстановкой за большим столом восседал руководитель, а перед ним за приставным столиком сидели знакомый Павлу работник ЦОС [1] и женщина лет сорока. Непонятно, что нашло на Павла: то ли хорошее настроение с утра, то ли красивая женщина, которая явно диссонировала с казенной обстановкой, но он неожиданно даже для самого себя с порога выпалил:
– Здравствуйте! Здесь карают государственных преступников?
От неожиданности женщина засмеялась, прикрыв рот ладошкой, цосовец тоже улыбнулся. А Дормидонтыч со злости даже закусил нижнюю губу. Пытаясь подавить смех, женщина достала из сумочки платок и промокнула им уголки глаз, вероятно, чтобы не потек изящный макияж.
1
Центр общественных связей ФСБ России.
– Вот, Юлия Андреевна, так мы весело служим! – видимо, спасая в конкретно взятом кабинете авторитет всей федеральной службы безопасности, произнес Полозов. – Присаживайтесь, Павел Николаевич, и поговорим о серьезном деле.
Павел пожал руку цосовцу и присел напротив Юлии Андреевны. «Неужели в контору снова стали брать красивых женщин? – подумал Павел, украдкой поглядывая на незнакомку. – Поговаривали, что при Андропове вышло распоряжение на службу брать только дурнушек или женщин с абсолютно нейтральной внешностью. И все это под странным предлогом: чтобы мужчины не отвлекались от работы. Выдумки, наверное».
Не отвлекаться на Юлию Андреевну было практически невозможно. У нее были красивые черты лица – огромные глаза, точеный вздернутый носик, высокие скулы и маленький, как черешенка, рот. Восхитительный лик обрамляли волнистые волосы светло-пепельного цвета. «Такую внешность запомнишь с первого взгляда!» – подумал Вараксин.
Пока Павел украдкой размышлял о своем, Дормидонтыч блистал красноречием в его адрес, что само по себе уже настораживало. Опытный, преданный, самоотверженный… «Надо почаще заходить к начальству при посторонних – так и особое расположение можно заслужить!» – иронично подумал Вараксин.