Несколько жутких историй
Шрифт:
«Но, может, её уже не будет здесь?»
Возможно. Но где она будет? В зеркалах гостиной? В зеркале прихожей? Я с ума сойду за день. Надо взять телефон и бежать. Просто подойти и взять. Пусть в отражении она есть – но по эту сторону зеркала пусто. Подойти и взять…
«Да к чёрту Фирса! Пусть хоть сумасшедшей назовёт, пусть хоть бросит, лишь бы убежать от этого страха!»
Шаг назад…
Чёрная женщина в отражении медленно
А что, если заговорить с ней?
«Если она обернётся на твой голос, ты точно сойдёшь с ума. Хватай телефон и беги…»
Ещё шаг назад.
Рука чёрной женщины с расчёской замерла. Марина тоже замерла. Лишний раз скользнула глазами по тому месту, где она могла бы стоять по эту сторону реальности, и больше уже не отрывала взгляда от отражения.
Черная женщина стала медленно поворачиваться…
Своего помощника Фомина Фирс ценил за многое, но в первую очередь – за аккуратность и готовность всё делать самому. То есть за те качества, которые и в себе считал главными.
–Что-то вы сегодня сам не свой, Николай Иванович, – заметил он, останавливая свою видавшую виды «ниву» на перекрёстке.
–С чего ты взял? – пожал плечами Фирс, но вдруг сознался: – Разве что… За жену беспокоюсь. Ей нечем заняться… Особенно в новой квартире.
На светофоре загорелся зелёный. Фомин тронул с места, бросив на босса быстрый взгляд.
–Если решите, что я сую нос не в своё дело, не стесняйтесь, так и говорите, я не обижусь. Только не стоило вам брать в жёны девчонку настолько моложе себя…
Фирс рассмеялся.
–Дружище, ты молод, и твои суждения незрелы. Подрастёшь – поймёшь. Жена должна быть украшением мужа. Значит, чем моложе, тем лучше. Жена должна точно знать, что муж умнее. Ещё одна причина останавливать выбор на молодой.
Он повернул голову вправо, наблюдая, как пролетают мимо заснеженные газоны, прохожие с поднятыми воротниками, серые стены домов с белыми бровками козырьков.
–Первые привязанности вроде школьной любви нужно оставлять в прошлом, – прибавил он. – Наши милые одноклассницы уверены, что раньше взрослеют. Воображают, будто это даёт им какое-то преимущество над мужьями… И если ты об этом думаешь, да, примерно так и случилось с моей первой женой.
–Вам, должно быть, неприятно об этом говорить? – предположил Фомин, ловко уходя от едва не подрезавшего их джипа.
–Крайне неприятно, – согласился Фирс. – Но я хочу, чтобы ты понял. Дело не в какой-то там скандальной тяге зрелых мужчин к молоденьким красоткам… Хотя посмотрел бы я на того, кого не привлекают молоденькие красотки, ха! Но секс – это секс, а жизнь – это жизнь. – Он обернулся к Фомину. – Запомни, Лёша: все женщины – наследницы матриархата. Они спинным мозгом помнят, как были богинями, и мечтают
Глядя на босса, Фомин подумал: «Он как солнце – столько излучает уверенности в своей правоте…» Сам Фомин своей супругой – не одноклассницей, правда, но почти ровесницей – был более чем доволен. «А если что-нибудь и случится, – думал он, – что-нибудь скверное… Надеюсь, я не стану обобщать свою личную неудачу и делать из неё философские выводы…»
–Вы расстались? – уточнил Фомин.
–Расстались, – подтвердил Фирс. – В последний момент перед тем, как она пустила бы мою жизнь под откос.
–Что с ней теперь?
Фирс пожал плечами.
–Не знаю. И знать не желаю.
Фомин свернул на подъездную, ведущую во дворик-колодец, зажатый со всех сторон блочными пятиэтажками, припарковался у нужного подъезда. Взялся за мобильник.
Фирс вышел из салона и закурил. Вынул айфон и набрал номер Марины. Номер не отвечал. Фирс нахмурился. Он уже пытался позвонить четверть часа назад – с тем же результатом…
–Клиент будет через двадцать минут, Николай Иванович! – сообщил Фомин, закрывая свою трудягу «ниву».
Фирс выпустил облако дыма и щелчком отправил окурок в урну, прикованную цепью к скамейке.
–Идём…
Они уже осматривали эту квартиру, но оба исповедовали принцип: проверка лишней не бывает. Фомин, пользуясь тем, что на нём были джинсы и простой свитер, с фонариком проверил все трубы, заглянул под раковины, даже воду в унитазе спустил, проверяя, не капнет ли где.
Выбираясь из-под ванны, Фомин увидел кое-что странное. Фирс, стоя перед зеркалом, бессмысленно таращился в нижнюю часть отражения и водил рукой над полкой, словно пытался что-то взять с неё.
–Николай Иванович?
Фирс вздрогнул, отшатнулся и стиснул виски пальцами. На его лице застыло выражение муки. Фомин поспешно поднялся с колен.
–Что с вами?
–Н-ничего. Просто голова разболелась. – Фирс взял себя в руки. – Скажи, из каких соображений ты оставил зеркало?
–Для эмоционального воздействия. Намёк на то, как тут всё может выглядеть. Совершенно пустая квартира, согласитесь, угнетает. Ну, и жалко стало… Новьё же!
–Про эмоциональное воздействие – сам придумал, или вычитал где?
–Скажем так, придумал на основе вычитанного.
–Звучит интересно, но больше там ничего не читай. Во всяком случае, со мной советуйся. Мы не старьёвщики.
–Понял, босс.
–Ладно, продолжай. Я воздухом подышу, а то и правда скверно себя чувствую…
От Фомина не укрылось, что, выходя, Фирс бросил быстрый взгляд на зеркало, и на этот раз на его лице ясно читалось облегчение.
Фирс отправился на промёрзшую лоджию. Постоял, собираясь с мыслями. Снова вызвал Марину. Она взяла трубку мгновенно.