Шрифт:
Глава первая
Это был вечер открытия нового сиднейского «Габана-Клаб», и бар был переполнен. Хоакин Сола стоял возле барной стойки, ожидая заказанные напитки, и бесцельно наблюдал за гостями. Его друг Тони Фишер, известный в городе адвокат, обещал, что здесь будут самые красивые женщины и Хоакин сможет найти себе партнершу не только для танцев. Но для самого Хоакина важнее было сейчас избавиться от безысходной тоски, чем искать партнершу для случайного секса.
Последняя его связь не принесла ничего, кроме проблем, и Хоакину не хотелось снова усложнять свою жизнь
Пары на танцплощадке ритмично двигались под звуки сальсы. Латиноамериканские танцы стали очень популярными благодаря многочисленным телевизионным конкурсам, и «Габана-Клаб» явно извлекал выгоду из этой популярности.
– Замечательный способ общения. – Тони был преисполнен энтузиазма. – Каждый выставляет себя напоказ, демонстрируя, на что способен.
Именно так, подумал Хоакин, несколько ошарашенный таким экспансивным и раскрепощенным весельем. Большинство танцующих страстно обнимались. Молодые люди в приталенных рубашках с широкими манжетами на рукавах и в узких брюках, смахивающие на контрабандистов, явно уделили особое внимание своей прическе. Женщины были очаровательны – кто в облегающих платьях с высокими разрезами по бокам, кто в черных брюках в обтяжку и в топах без рукавов, а кто в юбках с оборками и в туфлях на шпильках.
Хоакину показалось, что он перенесся в какую-то экзотическую страну, где все пропитано эротикой. Он мог понять привлекательность происходящего – многим людям требовалось сбросить невероятное напряжение суматошной современной жизни. И новый клуб оказался тем самым местом, где они могли позволить себе отвести душу, повеселиться в нестесненной условностями одежде, получая удовольствие просто от движения в такт музыке, не говоря уже о сексуальном возбуждении…
Взгляд Хоакина остановился на эффектной паре танцующих. Мужчина был весь в белом. Его длинные черные волосы были забраны в «хвост», что очень шло ему при его темно-оливковой коже и довольно резких чертах красивого лица. На партнерше было черное платье с открытой спиной, облегающая юбка которого внизу была окаймлена белым. У нее тоже были длинные черные волосы, волной ниспадавшие на спину. Они напомнили Хоакину о Николь Эштон, а это было совсем не то, о чем ему хотелось бы сейчас думать.
– Ваши напитки, сэр.
Хоакин расплатился с барменом, отметив, что цены в этом клубе просто запредельные. А цену деньгам, даже разбогатев, он не забывал никогда. Уроки бедности не так легко забыть.
С напитками в руках Хоакин стал прокладывать себе путь, лавируя между танцующими, и вдруг совсем рядом снова увидел женщину, напомнившую ему Николь.
Она была великолепна – роскошная грудь туго натянула лиф платья, в высоких разрезах юбки мелькали совершенной формы ноги, тонкую талию, казалось, можно было обхватить ладонями.
Мужчина в белом переклонил свою партнершу через колено. Ее великолепное гибкое тело изогнулось, голова откинулась назад, волосы коснулись пола. Зеленые глаза женщины искрились от удовольствия, а лицо было озарено улыбкой. Лицо, которое настолько потрясло Хоакина, что он расплескал напитки.
Это была Николь.
Хоакину показалось, что он получил удар в солнечное сплетение. Он быстро
Хоакин не ожидал, что их пути пересекутся снова, что он вот так буквально натолкнется на нее. После разрыва с ним Николь уехала за границу, сделавшись для него недосягаемой. И вот она здесь, в этом клубе. С другим.
Иначе и быть не могло, в ярости подумал Хоакин. У него тоже были женщины, однако он больше никогда не чувствовал той силы страсти, которую испытывал к Николь. Да ему и не хотелось больше испытывать глубокую эмоциональную привязанность к кому-либо после того, как Николь ушла из его жизни.
И было бы совершенно абсурдным снова впустить Николь в свои мысли. Что прошло, то прошло.
Хоакин отвел взгляд от танцующих и направился в сторону Тони. Он присел радом с Амбер Пирамо – именно она попросила его принести ей что-нибудь освежающее. Известная «светская львица», Амбер ничуть не сомневалась, что каждый мужчина просто счастлив заплатить за нее, поскольку была, во-первых, красива, а во-вторых, дочерью богатых родителей.
– Благодарю, дорогой. Я ужасно, ужасно хочу пить.
Он вовсе не был ее «дорогим», и, несмотря на внешнюю привлекательность Амбер, ее чрезмерно откровенная манера флиртовать раздражала Хоакина. Но он заставил себя улыбнуться и ответил:
– Извини, я задержался возле бара.
– Никаких проблем. – Амбер погладила его, по бедру. – Ужасно интересно наблюдать за танцующими, да?
Мышцы ноги Хоакина напряглись, инстинктивно отвергая ее прикосновение. Он стиснул зубы – ему хотелось прикосновений совсем другой руки.
Амбер наконец убрала руку с его бедра и взяла свой бокал. Она выпила слишком много и слишком быстро, проявляя безрассудное пренебрежение к немалому содержанию алкоголя в коктейле. Хоакин надеялся, что она делает это не ради того, чтобы добавить себе храбрости для его соблазнения. Пусть это и старомодный взгляд, но Хоакин считал, что быть охотником – прерогатива мужчины.
Когда закончилась музыка, он инстинктивно нашел взглядом Николь. «Хвостатый» партнер подвел ее к столу, за которым сидела женщина с волосами очень странного, лилового цвета, одетая в черный, плотно облегающий топ и обтягивающие брюки раздражающе розового цвета. Все трое стали оживленно болтать между собой и смеяться.
Тони, галантно сопровождавший с танцплощадки свою нынешнюю любовь, Нину Солтер-Смит, поймал взгляд Хоакина и комично изобразил дрожание ног.
– Я должен немедленно восстановить силы холодным пивом, – объявил он и, оставив Нину у стола, направился к бару.
Нина предложила Амбер пройтись в дамскую комнату, и обе женщины ушли, предоставив Хоакину возможность беспрепятственно наблюдать за Николь. Он пытался напомнить себе, что эта женщина отвергла его и он не должен думать о ней, не должен позволять себе снова и снова смотреть на нее.
Но тщетно. Все его мужские инстинкты немедленно дали о себе знать. Николь была его женщиной, и он хотел вновь быть с ней. И если она не замужем за этим латинским любовником, который одаривал пылающим взглядом обеих женщин, то у Хоакина есть шанс.