Несмотря ни на что
Шрифт:
– Если у тебя опять ступор, то добираться будешь сама, у меня есть полчаса, не больше.
Ну вот ведь… но даже мысленно я почему – то не смогла обозвать его. Не решилась, черт возьми. Мне казалось, что он сможет прочесть мои мысли и накажет за них. Такое было совершенно невозможным, но стойкое ощущения присутствия в кабинете рентгенологии никуда не исчезало.
– Ясно. Статуя. Придешь в себя, развернись на 180 градусов и иди к машине.
Не нужно было быть большего ума или интуиции, чтобы понять, что он забрал часть моих сумок, и действительно понес из укладывать в багажник. Но также ясно стало и другое: если бы не Андрей, он бы после первых же слов развернулся и уехал. Не человек, а… и опять у меня в мыслях встал барьер, не позволяющий обругать его. Вот как это назвать? Да еще и эта уверенность, что мне безошибочно удастся найти его машину и донести остальные сумки. А ничего так, что я была буквально обвешена «авоськами», так как приехала отнюдь не на два дня?
– Все стоишь? Бульдозер подогнать или ты наконец соизволь сойти со своего «постамента»?
Вернулся.
Я все – таки смогла как – то отряхнуться от этого потока мыслей, поднять две оставшихся сумки и действительно развернуться на сто восемьдесят градусов. Сразу же поняв и его скорость передвижения, и причину, по которой он считал, что я не смогу пропустить его машину: он просто заехал на площадь. Черт его знает, что это была за марка, всегда хреново разбиралась в символике, но сам силуэт автомобиля, был таким же хищным и агрессивным, как и его хозяин. И при этом сразу было понятно, насколько роскошным является данной средство передвижения. Но вот багажник по всей видимости был таким же маловместительным, как и у всех седанов: Алексей укладывал сумку и чемодан на заднее сиденье, а это значило, что Господи, спаси и помилуй, мне предстоит поездка на соседнем сиденье с ним. Трудно было поверить даже самой себе, насколько мне не хотелось оказаться с ним в замкнутом пространстве. Чуть ли не пасть льва, горящий обруч, в котором мне придется сидеть двадцать минут, ставшие очень долгим сроком. Где –то на периферии сознания я понимала, насколько бредовым было восприятие мной этого человека, но это никоим образом не уменьшало моего страха. Это было сильнее меня и всего, что было в моей жизни. Его аура была настолько страшной и поглощающей мое сознание, что даже мысль о слове, произнесенном в его сторону, парализовала все мои конечности. А между тем, просто молчать было так же жутко, как и говорить. И подходить к нему все ближе, что я делала в ореоле его взгляда. И отдать последние сумки. Но когда предстояла сесть наконец – то самой в машину… я была готова развернуться и уехать обратно. И неважно, насколько сильными были мои чувства к Андрею – этот город, с населением в несколько сотен тысяч людей, все равно был слишком маленьким, когда в нем жил он.
Тогда мне еще не было известно, что ради этого человека я пройду через все, что мне уготовит жизнь. И не остановлюсь, даже когда пойму, что конец совсем близок. Все ради одного…
Глава 6
Мне наконец – то стало абсолютно точно ясно, что значит выражение «не живая, не мертвая». Именно в такое состояние я впала, сразу же, как оказалась рядом с ним в машине. Было боязно пошевелиться, сказать хоть одно слово, даже переместить ноги, устраиваясь поудобнее. Внешний ступор был полной противоположностью тому, что я ощущала внутри. Пожирающий, сводящий с ума страх: привлечь его внимание к себе больше, чем это необходимо. И злость, что настолько неадекватно веду себя, на мысли и внутренний мандраж, от одного только присутствия рядом с этим человеком.
А ведь Алексей прекрасно видел, как на меня действует. Поэтому и усмехался, так унизительно обидно. Как над особым видом клоуна, что развлекает людей своей нелепостью, неловкостью, но никак не фокусами и шутками. Вот именно эту роль я исполняла, при чем не только в его глазах, но и в собственных. Все понимала, но справится с этим не было никакой возможности. Настолько сильно подавлял меня этот человек. Просто анаконда, которая вот – вот проглотит маленького кролика. А может пожалеет, считая, что не смогу удовлетворить даже мимолетного аппетита.
Украдкой я посматривала на часы, отсчитывая минуты, когда доберемся до дома Андрея, не давая себя труда взглянуть в окно, чтобы по мелькающим мимо окрестностям определить где едем. Да и было это практически невозможно, так как пейзаж действительно мелькал, просто сливался в одно сплошное цветовое пятно. Стараясь не шевелиться, все же решила узнать, с какой скоростью мы едем, так как если это не 200км/ч, то мне срочно нужно посетить окулиста. Я ошиблась совсем немного. Сто восемьдесят километров. По городу! Но тут же и поняла, что совершила очередную ошибку – мы давно выехали за пределы жилой зоны: впереди была дорога окруженная лесом, но никак не городские улицы. И вот оно самое глупое и безумное проявление моего сознания: мне было абсолютно наплевать, с какой скоростью мы едем, как точно знала, что он прекрасный водитель, но я пришла в ярость, от непонимания, куда мы едем. И боялась задать вполне закономерный вопрос. И вновь почему – то обратила внимание на его руки, лежащие на руле. Смогла разглядеть еще несколько шрамов по тыльной стороне ладони, очень похожие на тот, что украшал его губы. И неожиданно заинтересовалась – что стало причиной их появления. Ну не идиотка ли?
– Андрей затеял ремонт в своей квартире. Вы будете жить в моем доме некоторое время, - он хмыкнул, прежде чем добавить, - и чем ты так смогла привлечь его, ведь и посмотреть – то не на что.
Остатки мыслей о страхе, том, куда мы едем, его чертовых шрамов – все это исчезло, перед будущем, в котором мне придется жить в ОДНОМ ДОМЕ с этим человеком! Не с Андреем, а с Алексеем. Почему – то именно это было в моей голове. Я как забыла, что жить мы будем минимум втроем, представлялось «совместное» проживание, которого требовалось
И куда только делась моя собранность, язвительность, да хоть что-то, напоминающие трезвость мышления? Почему не потребую повернуть машину обратно, не позвоню Андрею или хотя бы не произнесу пару слов в ответ на его пренебрежительный комментарий о моей внешности? Ну что в нем было такого в этом мужчине, что лишало меня и воли, и остатков разума? Даже задетое самолюбие не способствовало ответу.
Надо собраться, взять себя в руки. Надо! Я повторяла это слова как мантру, готовясь произнести маленькую речь, в которой раз и навсегда объясню, что со мной так обращаться нельзя и вообще, я не желаю жить с ним вместе, и есть у меня на что посмотреть… На этом месте, даже мысленно я ужаснулась: ну какое мне дело, видит ли он мою привлекательность или наоборот? У него вообще никакой нет, с этим жутким голосом и лицом, подходящем разве только маньяку.
Но когда я уже была готова произнести первое слово, обращенное непосредственно к Алексею, то просто лишилась дара речи как такового. Нечто подобное было когда я увидела улицу, на которой произошла авария. Только в гораздо более легкой форме.
Когда мне спрашивали раньше, каким я вижу дом своей мечты, то никогда не могла точно сформулировать ответ, ясно рассказать о картинке, что вставала перед глазами. А теперь… я его увидела. Настоящий дом, не моя мечта, которую тяжело воплотить в реальность, а уже выстроенный и давно обжитый. Может это был изначальный ландшафт или создавали специально, но «усадьба» была выстроена на небольшом пригорке. Белый дом, ярко выделяющийся на серости осени, наверняка ослепительный в лучах солнца. Трехэтажный, одновременно и большой, и аккуратный, без чувства нелепости всей постройки. С огромными, французскими окнами на втором этаже, выходящими на балкон, опоясывающий весь второй этаж. С черепичной, разноуравневой крышей, какого – то смешенного цвета, между глиняным и красным, хотя я и понимала, что скорее всего сделана из металла, просто удачная имитация. Не было массивных колонн, а те что держали балкон, казались практически эфемерными, но очень уместными, не оттягивающими на себя все внимание. И эта лестница, ведущая к входной двери: не слишком широкая, дающая впечатление что идешь в театр, но при этом и далекая от узкой, только на одного человека. Все, за что цеплялся мой взгляд полностью соответствовало моей мечте о доме. И было так странно поверить, что хозяином этого великолепия является Алексей. Не мог подобный человек купить, или того хуже построить себе «мою мечту». Слишком невероятно и означало бы, что хоть в чем – то мы с ним схожи. Конечно была практически 100% вероятность того, что внутри все совсем не так, как представляла себя я, в «своем» доме, но один только фасад уже завораживал. А интерьер ведь и поменять можно. Когда поймала себя на этой мысли, то неожиданно рассмеялась. Частично избавляясь от того напряжения, в которое погрузилась, стоило мне оказаться рядом с Алексеем. Не может он быть настолько жутким, если жил здесь. В таком месте не может случиться ничего плохо, это слишком невероятно.
– Так ты, детка, сумасшедшая?
Мы уже какое – то время просто сидели в машине: он, видимо ожидая пока наконец начну двигаться, а я завороженно смотрела на дом. И вот расхохоталась на ровном месте. Действительно чокнутая. И я закивала головой, подтверждая его мнение, что да, так оно и есть. Именно такая и есть, иначе и не объяснить, как я вообще оказалась в этом городе, а тем более, в машине с ним. И решила, что ничего не будет такого, если я начну все же говорить:
– Понимаешь, ты такой…, но это дом…ой, - то ли от смеха, то ли еще от чего, но я начала икать. Похоже, сама природа против моего общения с ним, но раз уж начала, то стоит продолжить. – Я о таком мечтала. Ик. И ты ему не подходишь. Ик. Не хочу находиться с тобой рядом, боюсь. – Икота прошла также неожиданно, как и появилась, когда поняла, что именно сказала. Поговорила, называется. Наградой мне послужил тяжелый, какой – то раздевающий взгляд. При чем его целью была не моя одежда, отнюдь нет. Он сдирал с меня кожу, мышцы, сухожилия, пробираясь в самую душу. Как это было возможно – я не понимала, но знала, что это именно так. Алексей смотрел, словно действительно мог пробраться внутрь меня и увидеть какие – то ответы, что хотел получить. Обо мне, моих слов, сказанных ему и еще бог знает о чем.
– Не хочешь значит… - эти слова были произнесены так, словно он задумчиво потирал подбородок пальцами, решая некую проблему. – Тогда может не стоит тянуть? Возможно, тебе необходима причина, для таких желаний и настоящего страха?
Он даже улыбнулся, но я вновь испугалась. Настолько, что руки затряслись мелкой дрожью, от этих его последних слов. Угрозы, которая просто проскользнула тенью в его голосе, но была настолько ощутима, словно он приставил к моему горлу нож. И нужно срочно бежать, спасая себя, а не продолжать сидеть в машине, в такой близости.