Несокрушимые

Лощилов Игорь

Ворота отворились, в них появился Шеин с сыном на руках. Ему не позволили чинно отдать оружие, отбросили от входа и ворвались в башню. Лишь спустя некоторое

время, не найдя денег, в крайнем озлоблении опутали руки и повели вместе с архиепископом в королевский стан. Когда проходили мимо собора, оттуда слышалось молитвенное пение. Над городом по-прежнему бушевал пожар, утихли мёртвые, замолкли пленённые, а голоса в храме звучали, хотя и слабые, но живые, не сломленные...

Торжеству Сигизмунда не было предела, всю Польшу охватило безмерное ликование. Никто не хотел думать, какую высокую цену пришлось заплатить за смоленское пепелище. Во все края полетели напыщенные королевские послания об одержанной победе. Не было недостатка и в ответных поздравлениях. Особенно радовались римские вдохновители московского похода.

Папа объявил полное отпущение грехов славному воинству. В Риме был устроен праздничный фейерверк, где белый польский орёл одним своим прикосновением превращал в пепел чёрного орла Московии. Не так, однако, думали в России. Стойкость и мужество смолян явилось добрым примером для других. Эстафету борьбы с чужеземными захватчиками снова подхватила доблестная и Святая Троицкая лавра. Из её стен во все края полетели призывы:

«Люди русские! Христиане православные! Бога ради, положите подвиг своего страдания, молитесь и соединяйтесь! Забудем всякое недовольствие; отложим его и пострадаем о едином спасении отечества; смилуйтесь над видимою, смертною его погибелью, да не постигнет и вас смерть лютая!»

И люди русские отозвались. До полного очищения земли оставалось чуть более года.