Несостоявшийся подарок

Михаил Серпедонов

– Езжай, езжай, езжай, - билась в голове надоедливая птаха.

– Да, поеду, отстань только!
– топнул ногой Серпедон и побежал к дому седлать коня. Скиф проводил его взглядом и удовлетворенно кивнул головой.

Дорогой в столицу южной оконечности острова маг всё думал, как бы ему поскорей добраться до царя Гилоса и крепкого напугать того страшным предсказанием. Было придумано несколько достойных вариантов, но жизнь, как ей и полагается, разметала всё великолепие замыслов, не оставив от них камня на камне. Сразу же на въезде в город, Серпедона схватили стражники, связали и поволокли куда-то. Путешествие волоком по мостовой, сложенной

из булыжников, никому еще не приносило радости бытия и светлой любви к ближнему, а потому ругался разгадыватель снов на своих мучителей громко и грязно, за что тут же был бит древком копья по спине. После побоев Серпедон продолжил ругаться, но делал теперь это мысленно. Ругался так и тогда, когда его подтащили к каким-то ступеням.

– О, Гилос, - истошно орали мучители мага.
– Мы поймали лазутчика северян. Гончар Главк узнал его!

– Я, я узнал!
– расталкивая толпу, старался подойти поближе к правителю лохматый гончар.
– Это разгадыватель снов из северной столицы! Я видел его, когда возил туда свой товар!

Гончара близко к правителю не пустили, а вот связанного Серпедона бросили носом прямо к богатым сандалиям Гилоса.

– Это ты украл моих лучших коней, несчастный!? - гремел над головой Серпедона злой голос местного правителя.

– Каких еще коней?!
– недоумевал маг, яростно отплёвывая сухой ослиный помёт, каким-то образом угодивший в рот.
– Не брал я никаких коней!

– Не брал?!
– злобно гудел сверху Гилос и велел поставить лазутчика на колени.
– А это что?!

И Серпедон, только что обретший на коленях устойчивость, увидел перед своим носом нож, на рукоятке которого красовалась взъерошенная соколиная голова - символ столицы Птифея.

– Ты же за этим вернулся?!
– орал царь южан.
– Ты потерял его в моей конюшне, когда уводил лошадей! Где мои кони?!

– Какие еще кони?
– вслух попробовал разобраться в ситуации Серпедон, и сразу же был бит злыми стражниками.

Теперь на каждый свой вопрос маг получал такие ощутимые ответы по рёбрам, что скоро от жажды знаний в его душе не осталось и воспоминаний. Гилос же принял молчание пленника за преступное упрямство и велел привязать Серпедона к столбу в центре площади, дабы закидать подлого вора камнями. Горожане, снедаемые обидой за нанесение ущерба конюшне своего царя, стали выковыривать из мостовой камни потяжелей, чтобы правитель видел и по достоинству оценил весомую лепту каждого. Начало казни положили мальчишки, швыряя в преступника различную каменную мелочь. Один из таких некрупных камней угодил Серпедону в лоб. Удар оказался не столько больным, сколько обидным, и вместе с этой обидой в несчастную голову мага, явилась призрачная идея спасения.

– Я знаю, где кони Гилоса!
– закричал Серпедон, пытаясь увернуть лицо от очередного камня. Увернуться не получилось, но вопль страдальца долетел до ушей Гилоса и тот поднял руку, чтоб приостановить казнь.

– И где же они?
– спросил царь.

– Отпусти меня, и я их приведу, - прохрипел Серпедон.

Это предложение лазутчика было встречено презрительной усмешкой Гилоса и громким хохотом толпы.

– Да я их и сам скоро возьму, - отвернулся от пленника царь и поднял руку, чтоб продолжить казнь вора, уже по-взрослому.
– Моё войско готово к походу, дня через три от страны Птифея, останется только пыль...

– Но как только твой первый воин перейдет границу Птифея, коням сразу же перережут глотки!
– что есть силы завопил

маг, озвучивая мимолетную фантазию..

– Чего ты сказал?
– резко обернулся к пленнику Гилос, а народ нехотя опустил руки с камнями.

– Птифей велел надежным воинам выкрасть твоих коней, - хрипел Серпедон, то и дело, сплёвывая алую слюну на светло- серые камни площади. - Они теперь спрятались в пещере прибрежных скал и ждут... Ты, конечно же, можешь послать туда воинов, но как только посланцы Птифея увидят их, лучшим коням твоим больше не жить... Если же я поеду с ними, то...

Взмахом руки Гилос остановил пленника и задумался. Серпедон исподлобья смотрел на правителя и заметил возле головы Гилоса ласточку. Ласточка кружила над царём южных пределов и что-то негромко щебетала. И от этого щебета ростки призрачной надежды в душе мага, быстро превращались в цветы радости спасения.

Воины Гилоса, хотя и развязали Серпедону руки, но копья держали наготове. Воинов было трое: один ехал впереди, двое охраняли пленника сзади. До тех пор, пока этот маленький отряд не доехал до горного перешейка, служившего границей между южным и северным царствами острова, никто не промолвил и полслова.

– Ну и где же твои сообщники?
– обернувшись, нарушил молчание передний воин, а двое других тут же ткнули копьями спину Серпедона.

– Вон за скалой, там лесок, а после пещера, - поморщился маг.
– Только мне надо ехать впереди, а иначе...

Еще один укол копья не дал Серпедону закончить свою мысль и слегка перестроить походный порядок. Воины никак не хотели выпустить его из окружения.

За скалой дорога через густой кустарник пошла в гору.

– Стой!
– громко закричал маг, указывая на небо. - Плохая примета! Орёл козленка в когтях несёт!

– Где?!
– недоуменно вскинули головы воины.

Одновременно вскинули, в одно мгновение. Этого мгновения и хватило Серпедону, чтобы спрыгнуть с лошади и ящерицей юркнуть в густые заросли. Воины за ним не успели.

Петляя по кустам, наподобие зайца, Серпедон избегал хоженых тропинок и всё норовил нырнуть в самую гущу. Скоро беглецу удалось отыскать меж кустов небольшую пещерку, где он и затаился.

Серпедон не шевелился до тех пор, пока в пещеру не попыталась залезть змея. Пришлось кинуть в неё камень. И хотя камень пролетел мимо, но змея обиделась, зашипела и уползла прочь. Явление змеи напомнило магу одну басню, которую ему рассказал старик Эйдис во времена их совместного заточения. Как-то раз путешествующий человек увидел возле тропы драгоценный пояс. Он хотел его поднять, но возле пояса лежала змея и злобно шипела. Человек стал ждать, пока змея уползет, но та не двигалась с места и всё больше злилась. Потом путнику надоело ждать, он плюнул на пояс и пошел дальше своей дорогой. Тогда, в яме, Серпедон сразу не понял, к чему старик рассказал ему эту незамысловатую историю и потребовал разъяснений. Старик удовлетворил его любопытство такими словами.

– Если рядом с твоим желанием таится опасность, то лучше не искушать судьбу.

Именно эти слова мудрого старца сейчас вспомнились магу, и в голове его мелькнула идея, как Птифея от военного похода отговорить.

– У меня же получилось сегодня уговорить Гилоса, так неужели не получится с Птифеем?
– размышлял Серпедон, карабкаясь вверх по горной осыпи.

Когда солнце своим краем коснулось горизонта, маг спустился в долину с северной стороны, украл в ближайшем селении коня и уже сумерках стращал Птифея.