Несовпадения. Мой бой
Шрифт:
Ага, вот тебе и не пережил.
В общем, тяжело было думать обо всем, анализировать, искать варианты и решения. Спала я плохо, ела много. И это сказывалось на организме. Тренировки стали даваться мне тяжелее, и даже родной скалодром стал каким-то противным. Будто он тоже чинил мне препятствия.
А ведь раньше единственным местом, где я чувствовала хоть что-то, не считая родительского дома, был только этот зал. Здесь я находила радость, утешение, энергию и желание жить. Теперь же мне было настолько хреново, что каждая высота давалась с огромным трудом, и я буквально
После одной из таких убийственных тренировок, на которой мне пришлось встать в пару с новенькой, потому что ни Юля, ни Олег прийти не смогли, я почувствовала себя еще более хреново. Хотя, казалось бы — куда еще больше?! видимо, сказывалось отсутствие близких, которые хоть как-то встряхивали мою тушку.
Переодевшись, я поняла, что осталась совсем одна. Не только в раздевалке, но и вообще, во всем зале. Ну, кроме Сережи. Собственно, когда он постучал в дверь и попросил поторопиться, я и поняла, что уже минут десять сижу на лавке и пялюсь в одну точку.
— Иду, — чуть хрипло отозвалась я, сглатывая вновь образовавшийся комок.
Тренер приоткрыл дверь и осторожно просунул голову в проем.
— Карина, я капец как устал и буду тебе очень признателен, если ты отпустишь меня домой.
— Да, прости, — кивнула я, закрывая сумку.
— Всё в порядке? — нахмурился вдруг тренер, перешагивая порог комнаты.
А я вдруг с какой-то тоской вспомнила то время, когда он мне нравился. Мне ведь тогда было достаточно малого — видеть его на тренировках, смущать своим флиртом и заставлять смеяться. Сережа не оставался в долгу — тренерская была буквально через стенку, которая была сделана из фанеры. То есть слышимость была отличной. А мы с Юлькой любили после тренировки, пока переодевались, почесать языком. Я никогда не стеснялась в выражениях, и слишком поздно поняла, что Сережа слышит буквально всё, о чем мы говорим. И это давало ему капец какое огромное преимущество. Он со смехом говорил мне потом, что таких слов даже от мужиков не слышал, а мои похождения он вообще называл травлей бедных парней.
И это мне нравилось. Это было легко, непринужденно. Иногда мне хотелось, чтобы он сделал хоть какой-то шаг мне навстречу, но я понимала, что это всё испортит. Потому что он был хороший. А я была плохой. И портить ему жизнь мне совсем не хотелось. Только не его. Да и потом — наслушавшись моих историй, он вряд ли когда-нибудь бы клюнул на меня. Чтобы не стать одной из них.
Но мне было хорошо. Я была даже счастлива. Лучше бы я всё еще любовалась им, заигрывала и доводила его, чем вот это вот всё.
— Да, — через силу кивнула я, — Всё в порядке.
По глазам поняла — не поверил. Ну, и еще по тому, что он прошел и сел на лавку рядом со мной.
— Карин, у тебя что-то случилось? — с самым серьезным лицом спросил парень, — Ты рассеяна, часто срываешься. С таким подходом тебя никто в Крым не пустит. И я — в первую очередь.
Подняв на тренера растерянный взгляд, я неожиданно — даже для самой себя — уткнулась лицом ему в грудь — и позорно разревелась. Видимо, напряжение можно было выплеснуть только
Сережа на секунду растерялся, но после осторожно обнял меня за плечи и прижал к себе, позволяя выплакаться. И я воспользовалась ситуацией, щедро заливая его футболку соленой жидкостью. Черт, как же я ненавидела себя за эту слабость. Но мне это было нужно. Очень и очень сильно.
Сколько мы так просидели — не знаю. Может, десять минут, может и час. Сережа терпеливо ждал, пока я успокоюсь, мягко поглаживая меня по спине и шепча на ухо какие-то глупости. Слов я не различала, но его тон подействовал на меня благотворно, и постепенно, мой фонтан сошел на нет. Осталось лишь легкое шмыганье в покрасневшем носу и насквозь мокрая футболка.
Отстранившись, я полезла в сумку за бумажными платками. Представляю, как я сейчас выгляжу — красная, зарёванная, с опухшими поросячьими глазками. Ну просто красотка!
— Держи, — протянул мне тренер бутылку с водой.
Икая, я кивнула и сделала пару глотков. О, спасительная влага! Кажется, вся жидкость покинула мое тело вместе со слезами и соплями. Нужно было срочно пополнить запас.
— Ты мне только одно скажи. Он того стоит? — спросил вдруг Сергей.
Я перевела на него удивленный взгляд. По крайней мере, я надеялась, что он именно такой — с моей нынешней мордой моя мимика явно была не на высоте.
— Он?
Сережа усмехнулся:
— Я же не дурак. Из-за сломанного ногтя так не ревут. Тут явно дела сердечные. Поэтому и спрашиваю — он того стоит?
— Не знаю, — честно призналась я, еще разок икнув, — Иногда мне кажется, что да, а иногда хочется убить его.
— На тебя это похоже. Но меня радует хотя бы тот факт, что ты больше не увлечена мной.
Так, это еще что за новости?! Откуда он знает? Нет, не то чтобы я прям скрывала это, но и не говорила ничего вслух. Видимо, моё лицо еще было способно на эмоции, потому что тренер понимающе улыбнулся и сообщил мне доверительным шепотом:
— Я не такой уж и идиот, каким кажусь порой. И все твои ужимки для меня были как на ладони.
— Вот как…мог бы и сказать раньше, — буркнула я, шмыгая носом.
— Зачем? Ты ведь не приставала. Ты не глупая девушка, Карина. Больше того — ты удивительная. И поддайся я — стал бы либо самым счастливым, либо погиб бы. С тобой иначе нельзя.
— Выходит, побоялся рискнуть?
Сергей покачал головой, задумчиво улыбаясь:
— Скорее, решил не портить ничего. Видишь ли — мне нравится моя жизнь. Такой, какая она есть. Когда-нибудь я рискну и полюблю снова. Но не сейчас.
— Так странно, — произнесла я вдруг, глядя на него, — Тебе сделали больно — но ты не озлобился на мир и женщин, не стал с ними играть. А он в такой же ситуации пошел по пути разрушения. Себя и окружающих.
— Все люди разные, — пожал плечами парень, — И выбор каждый делает свой. Зато, с другой стороны — если бы он поступил иначе, быть может, вы бы и не встретились. Об этом тоже нельзя забывать. Я не знаю, что у вас там произошло, но если ты так печалишься — видимо, он смог задеть струны твоей тонкой девичьей души?