Неспортивное поведение

Ван Дайкен Рэйчел

И в этот момент я почувствовал себя именно тем человеком, каким меня всегда считал Джекс.

Парнем, который убегает.

Страх, охвативший мое тело был настолько интенсивным, что у меня начала кружиться голова, а затем Кинс схватила меня за руку.

Тревога ушла. И ее место заняло спокойствие.

Моя мама всегда шутила, что я был ее якорем в этой жизни… и я всегда шутил, что если бы был якорем, то был бы очень тяжелым. Этот обмен словами почти всегда заканчивался тем, что я говорил ей, нужно кормить

меня больше, если у нее были такие высокие ожидания.

Мы смеялись.

Она накладывала мне еду большой горкой, и мы ели из одной тарелки.

— Сюда. — Мама Кинси повела нас из комнаты и по коридору.

— Эй! Привет! Мистер Миллер! — крикнул мне кто-то слабым голосом.

Я остановился и посмотрел вниз и направо. Марко несся ко мне без костылей.

Он врезался в мою ногу, обхватил руками бедро, сжимая изо всех сил.

— Я знал, что вы вернетесь! Я сказал маме, что вы вернетесь, а мне она не поверила! Я даже медсестре сказал!

Я улыбнулся, несмотря на печаль, ведь был здесь по всем другой причине, и опустился на колени, чтобы оказаться на уровне глаз.

— Ну, только посмотри на это, ты прав! Вижу, ты уже не используешь костыли. — Я протянул ему руку, сжатую в кулак.

Мальчишка стукнул по нему своим кулачком и хихикнул.

— Да, я вспомнил, что вы сказали. О том, что у меня сердце льва, — наклонился и прошептал он.

Мои глаза наполнились слезами.

— Ох, да?

Он энергично кивнул.

— И угадайте, что?

— Что, молодой человек?

Все остановились и смотрели на нас. Даже пост медсестер, казалось, замер во времени.

— Однажды ночью я действительно серьезно заболел. Мама сказала, что у меня инфекция, и я чуть не умер, и угадайте, что!?

— Что? — Черт, я мог бы говорить с этим пареньком вечно.

— Появилась ангел! У нее были такие же глаза, как у вас. — Он коснулся моего лица и нахмурился. — И щеки, как ваши! И ямочка прямо здесь. — Он хихикнул. — И она сказала, что знает вас, и что вам будет очень грустно, если я перестану быть львом! Она попросила меня зарычать, и я зарычал очень громко, мистер Миллер! А она сказала, что когда-нибудь я буду похож на вас! Разве это не так круто? И, еще, боже, та песенка, которую она пела, была такой красивой. — Он начал напевать мелодию.

У меня застыла кровь в венах. Это была песня, которую мне перед сном пела мама, когда я был маленьким.

— Почти забыл! — Он снова хихикнул. — Она сказала, что со мной все будет хорошо, мне просто нужно проснуться и сражаться, именно так я и сделал, а когда она исчезла, маленький браслет на ее руке дзинькнул, как колокольчик. На нем было сердце и красный футбольный мяч — разве футбольный мяч бывает красным? — Малыш пожал плечами.

Лишь тот, который я подарил маме, когда мне было шесть.

Лишь тот, который она носила на запястье, до самой смерти.

Я

мог бы поклясться, что похоронил браслет вместе с ней… когда меня попросили принести одежду для похорон.

Я втянул ртом воздух и уставился на мальчика.

Мои глаза наполнились слезами, я почти не мог с ними справиться. Марко покачал головой.

Я схватил его за руку и удержал.

— Должно быть, тот браслет был волшебным.

Слеза скользнула по его щеке.

— Я подумал, что он был очень крутым, потому что в ту минуту, когда я проснулся… Мама сказала, что мне стало лучше, думаете, женщина-ангел исцелила меня? Изменила мою судьбу с помощью браслета!

— Да, Марко, — хрипло прошептал я, — я думаю, да.

— Круто. — Он кивнул, его глаза сияли блаженной невинностью. — Я так и думал, мистер Миллер. Спасибо, что вернулись, чтобы меня проведать.

Я пообещал себе каждую неделю заезжать сюда, чтобы повидаться с этим ребенком.

— Эй, думаешь, мне можно будет зайти на следующей неделе? Ты все еще будешь здесь?

— Нет! — Марко качнулся с носка на пятку и обратно. — Мне будет лучше, поэтому я смогу пойти на вашу игру против Сан-Франциско!

— Похоже план.

К нам шагнула одна из медсестер.

— О'кей, Марко, пора ужинать. Почему тебе не попрощаться со своим другом?

Марко снова меня обнял.

— Спасибо, что показали мне, как громко рычать, мистер Миллер, — прошептал малыш.

Я мог лишь кивнуть, мой голос не слушался, а горло, казалось, горело. Мальчик исчез за углом, и я повернулся к посту медсестер.

— Можете мне дать номер телефона его матери, пожалуйста?

— Это против протокола. — Медсестра грустно улыбнулась. — Но если вы дадите мне свой, то я могу передать информацию.

Я быстро записал свое имя и номер телефона, затем повернулся к Кинси.

Она плакала.

Я решил, что это из-за ее отца и всей ситуации — несмотря на то, что Марко в порядке, ее отец — нет.

Я посмотрел на остальных.

— Что-то подсказывает, что ты знаешь у кого есть такой браслет, — сказал тихим голосом Джакс.

Я улыбнулся.

— Моя мама.

Кинси закрыла рот руками.

Ее мама всхлипнула, затем потянулась ко мне.

И на этот раз… на этот раз я крепко ее обнял. Так крепко, как только мог.

Меня не охватила паника.

Я не думал о том, чтоб сбежать.

Не думал о боли или о том, что будет потом.

Я просто держал ее.

А она держала меня.

Потом к нам присоединились Кинси, Харли и Джекс.

Прошло несколько минут.

А потом очень естественно, словно так было всегда, моя семья направилась с тяжелыми сердцами в комнату с табличкой «Бен Ромонов».

ГЛАВА 35

КИНСИ

Мой отец был совсем на себя не похож.